Ты мне нужен - [13]

Вдруг она вспомнила мальчика на автозаправке, упомянувшего, как изменился Кэйдж после произошедшего несчастья. Наморщив лоб, она пыталась вспомнить еще что-нибудь.

И постепенно элементы мозаики стали складываться воедино. Картина представлялась не слишком радужной. Все, что делал Кэйдж прошлой ночью, что говорил о Лили — нет, о детях вообще, — внезапно приобрело иное значение.

— Кэйдж, — ее лоб прорезала морщина, — ты был отцом.

Она не собиралась допытываться, просто высказала мысль, ставшую ясной.

Он хмуро кивнул.

— И ты развелся или…

Он отрицательно качнул головой.

— Вдовец?

Еще одни кивок.

— Мне так жаль. Я… мне просто так жаль… Я не знала. Слышала что-то о несчастном случае. Но понятия не имела, что ты потерял жену. И ребенка. Кэйдж, я правда не знала.

Нормальное человеческое любопытство требовало подробностей, но она не посмела задавать больше вопросов.

— Лили спит, не станем ее тревожить. — Кэйдж указал на дверь. — Пошли в кухню.

Они налили еще по кружке кофе и уселись за стол. Забытый бекон остался на плите нетронутым.

— Я должен извиниться, что не предложил воспользоваться детской раньше, но…

— Ничего, — поспешила успокоить она. — Я понимаю, почему тебе хотелось сохранить комнату для… ну просто. Она принадлежала твоему ребенку. Если ты не хочешь, чтобы Лили там спала, я куплю кроватку. Я и собиралась купить. Можно поставить ее в моей комнате. Нам и там будет отлично.

Дженна смяла бумажную салфетку, попавшуюся под руку, отчаянно пытаясь найти тему для разговора.

— Я никогда не подозревала, что могу беспокоить Лили. Ну, то есть кровать достаточно велика для нас обеих.

Вспоминать об устройстве Лили казалось не очень правильным после его недавнего признания, но она просто не знала, о чем говорить.

— Не переживай. Откуда тебе было знать? Мне потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть… Лили нужно место, где спать. Глупо, если кроватка, мебель, игрушки будут пропадать тогда, когда они особенно нужны.

Вопросы о трагедии повисли на кончике языка Дженны. Как могла, она старалась удержать их. Если Кэйдж захочет рассказать, то он сам расскажет.

Он уже предупреждал, что не желает, чтобы чужие лезли в его жизнь и душу.

Повисло молчание. Казалось, что индеец намерен молчать и дальше, но он поставил кружку на стол и глубоко вздохнул.

— Это была авария. — Его взгляд уперся в точку на противоположной стене, большой палец нервно поглаживал ручку кружки. — Мэри Линн, моя жена, вела наш седан. Я сидел рядом. А дочка, Ски, сзади.

Он замолчал, напрягшись каждым мускулом своего тела.

— Был прекрасный солнечный день. На небе ни облачка. Мы ни разу не превысили скорости. Не было ни единой причины предполагать, что наш обратный путь из магазина превратится в кошмар моей жизни. До сих пор не знаю, что это был за зверь. Норка? Ласка? Выхухоль? Просто темная полоска меха на дороге. Мэри дернула руль. Ее короткий вскрик и теперь мне слышится порой. Должно быть, она повернула руль слишком резко и сильно нажала на тормоз. Как потом мне объяснили, его заклинило. Все, что я знаю, — машину занесло. Мы врезались в бетонное ограждение. А потом перевернулись. Машина так и осталась лежать на крыше.

Его пальцы вцепились в кружку и побелели от напряжения.

— У меня не оказалось ни царапины. А Мэри и Ски умерли до того, как я выбрался из машины, чтобы им помочь.

Дженна сочувственно коснулась его локтя.

— Просто случай. Глупый случай. Некого винить. Только, — он запнулся, — я не могу не чувствовать вины. За то, что выжил.

Когда они встретились, он казался таким тяжелым человеком. Замкнутым, суровым. А сейчас обнаружилось, что их судьбы очень схожи. Просто он пытается залечить раны сердца тем способом, который кажется самым простым.

Она обнаружила, что ее пальцы касаются его руки, отдернула их, сложила руки на коленях.

— Мне следовало, видимо, давным-давно освободить детскую. Уже год прошел. Я просто не был готов. — И добавил: — Я и сейчас еще не готов.

Воспользовавшись тем, что он как будто немного отошел, Дженна спросила:

— Сколько ей было? Ски?

Он грустно улыбнулся.

— За месяц до аварии ей исполнился год.

— Ох, — выдохнула Дженна, — так мало.

Многое теперь прояснялось. Его начальный отказ жениться. Напряжение, скованность после того, как они забрали Лили. Долгие часы, проводимые в конюшнях. Нежелание заниматься с малышкой.

Он не избегал Лили. Он избегал воспоминаний о дочери.

— Я хочу, чтобы ты знал, — голос ее слегка дрожал, — я очень благодарна за то, что ты сделал для нас с Лили. В свете того, что ты перенес, это просто…

— Я только плачу свой долг.

Она не могла удержаться от улыбки.

Ладно, значит, он предложил детскую потому, что Лили нужна кровать. А о жене и дочери рассказал, потому что… Ну, надо же было как-то объяснить, откуда в доме у одинокого мужчины имеется безупречная детская. И излить душу. А главное… Главное, он доверился ей. И ее мнение о нем изменилось.

Теперь она понимает его чуть лучше. Нет, поправил внутренний голос, теперь ты понимаешь его гораздо лучше.

Прося его о помощи, она никак не ожидала проникнуться к нему сочувствием. Подобные чувства опасны, могут превратиться в нечто иное — нечто более сильное, более личное. Да, женщина легко может потерять голову от такого, как Кэйдж.