Ты — Меня - [33]
«Это все?» — вновь задал вопрос тот же неизведанный голос.
— Да, — девушка закрыла глаза.
Когда Пустота была всего в нескольких сантиметрах от еще живой девушки, она вскрикнула от боли, схватилась руками за резко вздувшийся живот, и за секунду до поглощения у нее случились роды.
Маленький человек, унаследовавший душу пропавшей матери, открыл глаза в совершенно другом мире, где на него смотрело несколько пар любопытных глаз. В них читалось одновременно удивление и умиротворение.
«Как назовем подкидыша?» — спросил один голос.
«Пусть будет Юрий», — ответил второй.
«А фамилия?» — спросил первый.
«Дед в подъезде умер недавно. Мамлей фамилия была. Так и запиши», — ответил второй голос.
Через несколько минут все ушли, оставив спящего малыша в ярко освещенной комнате, напичканной детекторами и камерами наблюдения.
Квамания
Здание недостроенного паркинга в глубине высоток уже давно простаивало безо всякой охраны, поэтому ошиваться там мог кто угодно. По ночам милиционеры даже и не думали заходить в этот забытый долгострой девяностых, внутренности которого могли послужить отличной декорацией для фильмов на тему постъядерного Апокалипсиса. Но холодная война прекратилась вместе с гибелью последней сверхдержавы XX-го века, и паркинг стал обиталищем бездомных личностей, алкоголиков и прочих изгоев рыночно-социалистического общества.
Дед Макар блуждал по коридорам и помещениям этого здания, в котором каждый кубометр воздуха был пропитан сыростью и пылью. Основным доходом старика была сдача пустых бутылок из-под плодово-ягодного вина в ближайший пункт приема стеклотары. Дед Макар отправлялся на заработки обычно в такое время, когда другие бродяги либо грелись на солнышке, в качестве лежбища избрав одну из лавочек, либо попрошайничали у станций метро.
Зайдя в одно из помещений, дед увидел странного молодого человека, одетого в черный костюм явно не самого худшего покроя. Человек лежал лицом к земле, а в вытянутой правой руке намертво сжимал бутылку из темного стекла. «Как раз то, что нужно», — подумал дед и уже подошел к лежащему телу, чтобы извлечь ценный продукт легкой промышленности. Но человек сжимал бутылку настолько сильно, что деду пришлось поставить на землю полотняную торбу и одной рукой разжимать пальцы человека, а второй изо всех сил вытягивать бутылку. «А ведь это тоже труд», — подумал дедуля, и в это самое мгновение бутылка была извлечена из мертвой хватки лежачего. Как только сосуд оказался в руках у старика, в его голову стали врываться странные мысли о ненависти, злости и насилии, сопровождающиеся случайными кадрами из какой-то передачи про мир дикой природы.
Встряхнув голову, дед кое-как избавился от назойливых картинок. Однако мысли, будто бомбардировщик Б-29, зависший над Хиросимой, не давали ему никакого покоя.
Старик, сражаясь со своими мыслями, стал свидетелем того, как человек в черном костюме приподнялся с пола и, отряхнувшись, встал на ноги. Они стояли друг против друга, и взор человека в костюме был целиком и полностью устремлен на деда. Секунду спустя он с серьезным видом произнес:
— Ква… — низкий голос эхом раздался по помещениям недостроенного паркинга.
Дед в ответ не знал что сказать и уже вроде как начинал в головном мозге генерировать слова оправдания, но тут человек снова заговорил:
— Ква! Ква! Ква! — и слова эти, сопровождаемые величественным эхо, подействовали на старика, словно волшебная палочка Гарри Поттера. Он почувствовал, как рука поднимается вверх и горлышко злополучной бутылки уже касается его губ. Содержимое бутылки посредством нескольких глотков переместилось в область желудка, и, исполнившись непонятными и доселе неизведанными эмоциями, дедуля произнес свои первые слова:
— Ква… — сказал он сипло и тихо, если сравнивать с баритоном человека в черном костюме.
Затем они вместе встали на четвереньки и принялась ходить по кругу. У каждого был свой круг, но когда их взоры встречались, они моментально замирали и произносили в такт друг другу «ква». Сделав шесть кругов, словно сраженные контрольным выстрелом солдаты Красной армии, они слегли замертво.
Они лежали несколько часов, пока в это же помещение случайно не забрел хамоватый школьник Вася Захрюков. На паркинг он ходил исключительно прогуливать уроки и курить настрелянные у старшеклассников сигареты. Затягиваясь ароматным табаком и рассуждая о том, как бы ему охмурить симпатичную одноклассницу, Василий внезапно наткнулся на два лежащих тела. У одного из них, пожилого в зеленом пальто, в руках была бутылка из-под чего-то алкогольного.
«Даю зуб, что там еще осталось», — подумал довольный Вася и принялся с рвением изымать бутылку из крепко сдавивших ее старческих пальцев.
— Крепкий дед, однако… — сказал Вася, немного поднатужившись. Через несколько секунд упорной борьбы бутылка оказалась в его руке, и тут Захрюкова начали посещать таинственные видения. В них какие-то странные люди, облаченные в белые простыни, ходили по кругу с высоко поднятой правой рукой. У каждого из этих незнакомцев в руках был горящий факел. Вася мог дать два пальца на отсечение, что это последователи каких-то древних славянских культов… Но эти окультисты пели песни на иностранном языке, который был одновременно красивым и пугающим. Был в них какой-то тайный сатанинский смысл. Далее любопытный школьник стал свидетелем того, как дед и человек в черном костюме совершают некое ритуальное таинство.
Сборник рассказов «Культ сала» представляет собой маргинальный взгляд на постсоветкую действительность, пропитанную депрессией и негативным состоянием общества. Обыденные события в результате психоделической трансформации принимают фантастические, близкие к безумию образы.Дизайн обложки: Алексей Волынец. Редактор: Алесь Суходолов.
Треш-роман «Аномалии. inferno» представляет собой ряд микроновелл, в которых действует множество различных героев; новеллы объединены сквозным сюжетом катастрофы, связанной с таинственными экспериментами симуляции человеческого сознания в виртуальном пространстве. По ходу повествования с виду обыкновенный мир принимает извращенные, призванные к гибели формы. Главные герои не осознавая, кто они — люди или виртуальные машины, вступают в схватку с абсолютным безумием и безграничной человеческой жестокостью, разделенной на больную фантазию коллективного человеческого разума.Примечательно, что роман насыщен неповторимым белорусским колоритом, а так же элементами советского ностальгического киберпанка, что делает его привлекательным для самой широкой русскоязычной аудитории.
«Схема. DFT» — это своеобразный приквел к книгам «Минское небо» и «Аномалии. INFERNO». Представляет из себя сборник микроновелл, связанных между собой одним «действующим лицом» — всё той же «разбушевавшейся» программой Kostya 0.55, пытающейся внедриться в реальный мир. Она вершит судьбу многочисленных героев, среди которых: команда хакеров из белорусской провинции, ученые, занимающиеся экспериментами по кибернизациии человеческого сознания, агенты КГБ и др.
Роман «Минское небо» повествует о столкновении миров: атомно-молекулярного и виртуального, получившего в книге название «Семантическая Сеть 3.0». Студент исторического факультета Костя Борисевич внезапно обнаруживает, что он является не простым белорусским парнем, а материализовавшейся компьютерной программой Kostya 0.55. Грани между мирами в сознании парня постепенно стираются, а в водоворот чрезвычайных событий втягиваются его друзья и соседи по съёмной квартире: вечно пьяный Философ, всезнающий мизантроп Ботаник и прекрасная девушка Олеся, торгующая своим телом в ночных клубах.
На всю жизнь прилепилось к Чанду Розарио детское прозвище, которое он получил «в честь князя Мышкина, страдавшего эпилепсией аристократа, из романа Достоевского „Идиот“». И неудивительно, ведь Мышкин Чанд Розарио и вправду из чудаков. Он немолод, небогат, работает озеленителем в родном городке в предгорьях Гималаев и очень гордится своим «наследием миру» – аллеями прекрасных деревьев, которые за десятки лет из черенков превратились в великанов. Но этого ему недостаточно, и он решает составить завещание.
Книга для читателя, который возможно слегка утомился от книг о троллях, маньяках, супергероях и прочих существах, плавно перекочевавших из детской литературы во взрослую. Для тех, кто хочет, возможно, просто прочитать о людях, которые живут рядом, и они, ни с того ни с сего, просто, упс, и нормальные. Простая ироничная история о любви не очень талантливого художника и журналистки. История, в которой мало что изменилось со времен «Анны Карениной».
Проблематика в обозначении времени вынесена в заглавие-парадокс. Это необычное использование словосочетания — день не тянется, он вобрал в себя целых 10 лет, за день с героем успевают произойти самые насыщенные события, несмотря на их кажущуюся обыденность. Атрибутика несвободы — лишь в окружающих преградах (колючая проволока, камеры, плац), на самом же деле — герой Николай свободен (в мыслях, погружениях в иллюзорный мир). Мысли — самый первый и самый главный рычаг в достижении цели!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.
С Владимиром мы познакомились в Мурманске. Он ехал в автобусе, с большим рюкзаком и… босой. Люди с интересом поглядывали на необычного пассажира, но начать разговор не решались. Мы первыми нарушили молчание: «Простите, а это Вы, тот самый путешественник, который путешествует без обуви?». Он для верности оглядел себя и утвердительно кивнул: «Да, это я». Поразили его глаза и улыбка, очень добрые, будто взглянул на тебя ангел с иконы… Панфилова Екатерина, редактор.