Ты любила мою тьму - [9]

Я притягиваю ее к себе на руки и тихонько покачиваю, пока она плачет, и говорю ей, что мы найдем способ освободиться.

***

Джейк

Я иду к своей машине, когда слышу крик Мика:

― Джейк!

«Просто прекрасно. Что этому ублюдку нужно от меня сейчас?»

Поворачиваюсь и вижу, как он подходит ко мне:

― Езжай вместе с сестрами. Следи, чтобы вели себя хорошо. Ты прекрасно знаешь, что делать, если они попробуют выкинуть какой-нибудь фокус. Джоуи за рулем. Мы с ребятами поедем за вами, чтобы не пропустить хвосты.

Он дает мне транквилизатор ― тот же самый, которым мы усыпили девушек на складе. Это наша страховка, что они попадут на самолет без лишнего шума, и люди не заметят двух сопротивляющихся девушек. Хотя здесь это вовсе не проблема ― всем тут владеет Марко. Всё, что ему нужно сделать, сказать, что ему нужно доставить груз, и весь чертов город сразу опустеет.

Киваю Мику и иду к лимузину, в котором находятся девушки. По идее, я вовсе не обязан следовать его приказам. Если на то пошло, то это он должен подчиняться мне. Но сейчас мне наплевать, кто отдает приказы. Всё равно мы должны закончить это к концу дня. От этой жизни сердце черствеет. Чем меньше на мне ответственности, тем лучше.

Перед тем как сесть в машину, напоминаю себе, почему я здесь. Мне нужно отключиться от окружающего мира и сосредоточиться на моей конечной цели. Я не облажаюсь из-за девчонки, в которую мог бы влюбиться, если бы мы встретились несколько лет назад. Она не испоганит мои планы, ведь таких, как она, миллионы, и я могу получить любую прекрасную киску, когда захочу. Я встряхиваю руками и расслабляю шею, чтобы переключиться в состояние, которое помогало мне с самого начала. Безразличие. Мне наплевать на всё и всех, кроме того, что мне нужно.

Я залажу в машину и сажусь, ожидая увидеть, как две испуганные и раздраженные девушки смотрят на меня, но вместо этого, от того, что я вижу, мое сердце сжимается. Лили прижимает к себе свою младшую сестру, пока та плачет у нее на груди. Лили тихо говорит с ней, но я не могу слышать ее слов.

Машина начинает двигаться, но ни одна из девушек этого не замечает.

Некоторое время спустя, Саша засыпает на руках у своей сестры. Лили поднимает голову и удивляется, когда видит меня в машине. Она сужает глаза и хмурится, но ничего не говорит.

Я ― больной придурок, потому что мне нравится ее гнев ― от него мой член оживает. Всё, что она делала в прошлые две недели, заводило меня, но когда я вижу огонь в ее глазах в этой ситуации, то просто схожу с ума от возбуждения. У Лили так много заманчивых сторон. Она очень интригует меня. Взгляните на нее, и вы увидите красивую, невинную, беззаботную и веселую женщину. Но я видел, как она поворачивается к миру спиной и разрушается, когда думает, что никто не смотрит. Она ломается, но каждый раз собирает все свои силы и поворачивается с огромной улыбкой на лице. Вот и сейчас в ее глазах огонь, великолепный, дьявольский огонь, который вы могли бы увидеть в глазах дикого животного, защищающего свою добычу. Наблюдать за Лили быстро входит в привычку.

«Дерьмо, я должен прекратить это».

Качаю головой, чтобы прогнать глупые мысли, и отвечаю Лили с сердитым видом:

― Лили. ― Господи, я почти простонал это слово. Ее имя ощущается на моем языке так чертовски хорошо. ― Я уже предупредил тебя, как ты должна себя вести, когда выйдешь из этой машины.

Она полностью игнорирует меня и смотрит в окно. Ее глаза закрываются и через секунду вновь открываются. От понимания, что так она пытается сдерживать слезы и оставаться сильной, я снова чувствую боль глубоко в груди. Тру место, которое болит, и безумно хочу, чтобы эта хрень перестала происходить со мной каждый раз, когда я нахожусь рядом с Лили.

У меня есть свои планы, и, даже если бы я хотел помочь им, сейчас уже слишком поздно. Многие мужчины готовы отвалить кучу денег за этих красивых и солнечных австралийских девушек с невинным взглядом. Их глаза излучают свет, и от знания, что скоро этот свет будет раздавлен под весом боли и страха, моя голова готова лопнуть. Я видел это множество раз, но по какой-то причине, когда я смотрю на Лили, это ощущается совсем иначе. Она ― боец, это я точно знаю. Она не сдастся так просто, как это делали другие.

Предыдущие девушки тоже сначала пытались быть сильными, но к тому времени, как покидали самолет, они уже понимали, что происходит. В этот момент обычно начинались мольбы и истерический плач. Тогда приходилось усыплять их, чтобы они заткнулись. Качаю головой, чтобы отодвинуть воспоминания. Я ничем не могу помочь девушкам сейчас, и я ничем не мог помочь им тогда.

Спустя час пути и полного молчания со стороны Лили, она по-прежнему держит спящую Сашу. Я замечаю, что она внимательно концентрируется на местности за окном, иногда бормоча себе под нос. Мы проезжаем несколько городов, и ее пальцы постепенно поднимаются один за другим. Внезапно я понимаю, что она делает.

― Лили, ― мой голос резок, когда я требую ее внимания, и это работает ― она поворачивает голову в мою сторону. ― Это не поможет вам. Не важно, что ты пытаешься делать своими пальцами, подсчитывая города, это просто не сработает.