Ты лишила меня сна - [83]

Внезапно в глазах Софии появилось скорбное выражение:

— Когда умер Каллум?

Горло Дугала сжала судорога. Он не мог выговорить ни слова, только кивнул. Его младший брат, любимец всего клана, бессмысленно погиб, а оставшиеся в живых пятеро братьев впали в отчаяние.

И их общая ярость вызвала столь сильные ветры, что они поднимали дома с фундаментов, вызывали такие сильные дожди, что ручьи выходили из берегов и превращались в бурные реки, сносившие строения, амбары и все, что попадалось на пути. Гром и молния обрушивались с небес, разя все, что двигалось, а за ними следовали ураган и смертоносный град.

Когда началась такая буря, это привело их в чувство, однако уже было слишком поздно. И никто из них не мог совладать со стихийными бедствиями… В период самого отчаянного буйства стихии Дугал нашел Хью, лежащего без чувств на парапете замка. Это всех их отрезвило.

При воспоминании о Хью, промокшем насквозь и столь бледном, что они сочли его мертвым, грудь Дугала защемило. Только слабое биение пульса, которое они с трудом нащупали, убедило их в том, что их брат жив. Они уложили Хью в кровать, но он начал быстро угасать. Это продолжалось до тех пор, пока не прибыла старая Нора и не принялась выхаживать его. Со своим знанием трав и отваров она ухитрилась вернуть его к жизни, но истек почти год, прежде чем здоровье его восстановилось.

Дугал потер лоб, задумавшись о том, остался ли Хью прежним после стольких испытаний.

София склонила голову набок:

— А как девочки ладят с Трионой?

— Они не горят желанием подружиться с ней. Я пытался поговорить с ними, но, похоже, они приняли твердое решение не общаться с ней. — Поколебавшись, Дугал добавил: — Я опасаюсь, что они что-то задумали.

— Почему ты так считаешь? Что они натворили?

— Не знаю. Просто несколько последних дней они выглядят таинственно. Я случайно слышал, как они шепчутся, а когда спросил их, о чем, они с самым невинным видом отделались от меня, сказав, что говорят о лошадях.

— Значит, они и в самом деле что-то задумали. — София поцеловала мужа в щеку. — Идем. Нам надо ехать в Гилмертон. У меня такое чувство, что там все прояснится.

Триона спустилась к завтраку, задержавшись, только чтобы положить на поднос письмо к сестре в парадном холле. Дворецкий должен был отправить его. Когда она поднялась с постели, Хью даже не шевельнулся. Он был совершенно измучен. Если его не доконали поиски кобылы, то лишили последних сил упражнения в постели. Эта мысль вызвала у нее улыбку, но она тотчас же исчезла. В постели у них с Хью всегда были отличные отношения, но она жаждала большего.

С тяжелым сердцем Триона направилась в гостиную, но в дверях встретила Ангуса. Ей это показалось странным.

— Завтрак готов? — спросила она.

Лицо Ангуса было мрачным:

— Да, миледи. Но войти в комнату затруднительно. Лайам отправился привести двоих грумов, чтобы помочь передвинуть буфет. Там все оказалось вверх дном.

Послышался стук в парадную дверь. Пробормотав слова извинении, Ангус поспешил открыть ее.

Вошла бабушка:

— О, вот ты где, девочка! В чем дело? У тебя озадаченный вид!

— Я просто хотела войти в смежную с гостиной комнату, но пройти туда не смогла.

Снова послышался стук в огромную тяжелую парадную дверь.

Триона попыталась скрыть нетерпение и подала знак Ангусу.

Вошли Кристина, Девон и Агги, разрумянившиеся от холода, но Ангус продолжал придерживать дверь открытой для лорда Дугала.

На сердце у Триона стало веселее:

— Вот и вы! А я гадала, когда вы приедете.

Девочки держались вместе: у Девон и Кристины был смущенный вид.

— Папа вернулся? — возбужденно спросила Агги.

— О да! Он спит.

Плечи Агги поникли:

— Ну и соня!

В коридор вошел Дугал, а с ним — невысокая миловидная женщина, которая показалась Трионе самым красивым созданием, какое она когда-либо видела в жизни.

Женщина ласково улыбнулась ей и выступила вперед:

— Моя дорогая! Мне так жаль, что меня здесь не было, когда вы приехали.

Триона вежливо протянула руку, но женщина заключила ее в самые нежные объятия.

Изумленная Триона мгновение стояла молча и неподвижно, но потом рассмеялась и ответила на объятие женщины.

— Вы ведь София Макфарлан? Не так ли? — спросила бабушка.

Женщина обернулась и с восторженным восклицанием бросилась обнимать Нору.

— Господи Боже! — сказала Триона. — Нынче утром, кажется, у нас собрался весь свет.

Улыбка бабушки стала шире, и она заключила Софию в горячие объятия:

— Я так и подумала, что это вы! Как ваш папаша, хоть он и плут, прости Господи?

— Прошу прощения, — поправил ее Дугал с шутливой серьезностью, — теперь фамилия Софии Маклейн, и уже довольно давно.

Бабушка только шутливо отмахнулась и снова обратилась к Софии:

— Никогда не думала, что этот ваш бездельник станет хорошим мужем, но, как видно, ошиблась. Он вошел в эту роль с такой же легкостью, как утка в воду.

Дугал отвесил изысканный поклон, и когда наклонил голову, волосы его блеснули золотом.

— Я прекрасно себя чувствую под этой кошачьей лапкой и очень счастлив.

Бабушка хмыкнула:

— Так и должно быть.

Триона задумчиво наблюдала за Дугалом и Софией, обменявшимися выразительными взглядами. Выражение их лиц было нежным, они выглядели любящими супругами. Как ей добиться, чтобы и Хью смотрел на нее так же?