Ты дивно устроил внутренности мои - [58]

Теодор Баллок

Я уже говорил о силе, воздействующей на наш организм подобно удару тока. Электрический ток, электричество. Что же это такое? В наши дни это уже ни у кого не вызывает удивления, хотя совсем недавно подобные понятия вселяли ужас. Само слово «электричество» ассоциировалось с грозой и вспышками молнии, которые могли убить человека. Все это объяснялось действием страшных потусторонних сил. Другими словами, электричество было столь же непонятно прошлым поколениям, как нам непонятна атомная энергия. Сейчас невозможно представить себе нашу жизнь без электрического тока — мы платим деньги за его постоянное присутствие в наших домах. И это при том, что каждую минуту тысячи огненных всполохов освещают нашу планету в виде молнии. Только самых храбрых людей не пугают эти электрические разряды.

Какое отношение эти леденящие душу вспышки электричества, обрушивающиеся с небес на наши головы, имеют к миллиардам крошечных нервных клеточек, живущих внутри меня? Итальянец Луиджи Гальвани, живший через тридцать лет после прославившегося своей храбростью Бена Франклина, первым заглянул в лабиринт человеческих нервов. До Гальвани все ученые и врачи придерживались теории греческого физика Галена, выдвинутой им в 130 году н.э. В своей теории Гален очень наглядно описал все процессы взаимодействия в теле человека в виде непрекращающегося потока бесплотных «животных духов», передающегося по пустотелым трубчатым разветвлениям. Эта теория существовала столетия. И это естественно. Вряд ли в те времена кто–то мог поверить, что дрожь любовной страсти, безбрежный океан эмоций, пробуждаемых музыкой Вивальди, священный мистицизм праведника — все это не что иное, как математически рассчитанные формулы химических реакций и электрических импульсов.

Бедный Гальвани не мог даже предположить, до какой степени будут упрощены его открытия. Без всякой задней мысли однажды пасмурным днем он принес домой на ужин нескольких лягушек и повесил на крыльце. Но в порыве страстного желания оставить свой след в истории науки, он обезглавил этих лягушек и снял с них кожу. Затем отвел проводок из громоотвода и пропустил его через спинной мозг животных. А потом, когда небо Болоньи ослепили молнии и послышались оглушительные раскаты грома, в дневнике Гальвани появилась такая запись: «В тот же момент, когда сверкнула молния, все лягушачьи мышцы мгновенно сократились. Они возбужденно сокращались и растягивались вместе с каждой вспышкой молнии. Движения ножек лягушек осуществлялись в полной зависимости от раскатов грома, как будто бы служили их предупреждением»[23].

Гальвани был ученым. Если бы он был писателем, он бы обязательно описал выражение недоумения и любопытства на лицах своих гостей, когда у них на глазах обезглавленные лягушки дрыгали лапками, будто плыли по поверхности пруда. Электричество из атмосферы воздействовало на нервы лягушек, и их мышцы приходили в движение, несмотря на то что животные были уже мертвы.

Гальвани проделал множество других экспериментов с лягушками. Некоторые из них с течением времени стали легендами, так что теперь трудно представить, что же происходило на самом деле. Он был очень скромным человеком и опубликовал свои открытия лишь к концу жизни. Его племяннику приходилось отстаивать теории дяди, ведя непримиримую борьбу с консервативным общественным мнением. Но свое самое значительное открытие Гальвани сделал в один из солнечных дней, когда повесил несколько обезглавленных лягушек на медные крюки над железной перекладиной, приделанной на крыльце. Он прислонял одну из лягушачьих ножек к перекладине: в тот момент, когда они соприкасались, — ножка конвульсивно дергалась.

Прыгающие мертвые лягушки во время грозы — это одно дело, а вот «плывущие» по крыльцу лягушки в солнечный день — это уже было ошеломляющим научным открытием, взбудоражившим весь научный мир.

А противник Гальвани Алессандро Вольта пришел к выводу, что электрический ток ни при чем в опытах с лягушками, но имеет самое прямое отношение к двум предметам из разных металлов, которые при контакте друг с другом образуют проводник электрического тока. Он даже пошел дальше и изобрел батарейку. Это его мы должны благодарить за информационные табло на вокзалах и в аэропортах, за бегущие рекламные строки на больших домах в центре крупных городов, за яркие вывески и указатели, наконец, за то, что нам удается утром завести машину, когда температура на улице ниже нуля.

Гальвани упрямо считал, что причиной реакций у лягушек было «животное электричество». Этому неутомимому труженику мы должны быть признательны за электрокардиограф, мониторы для наблюдения за состоянием пациента во время хирургических операций, приборы для лечения электрошоком. Но прежде всего за миллионы лягушачьих ножек, с его легкой руки немало послуживших науке в лабораториях медицинских институтов.

Прошло еще полтора столетия, прежде чем ученые, наконец, нашли разумное объяснение тому, каким образом электричество передается по нашему телу. Совершенно очевидно, что это происходит совсем не так, как в наших домах: воткнул вилку в настенную розетку — и ток пошел по проводу в нужное место. Очевидно, что наши нервы не настолько вместительны, чтобы их пучок шириной в волосок содержал в себе 100 000 отдельных «проволочек». Научно установлено: электрический ток внутри нашего тела проходит через химические соединения ионов натрия и калия. В наши дни на ярких иллюстрациях учебников по медицине нередко можно увидеть красочные изображения нервных клеток со знаком «плюс» снаружи оболочки и со знаком «минус» — внутри. На рисунках хорошо видно: молекулы передают нервные импульсы подобно бегунам, бережно передающим по эстафете от одного к другому факел с олимпийским огнем.