Ты будешь нашей мамой? - [34]

— Что это? — он вырвал клок. — Что это такое? — сорвался на крик. Заметался в недоумении от зеркала к зеркалу на стенах залы. Спрашивать нас, по меньшей мере, глупо — мы с ним не спали.

— Не надо было лезть ко мне! — теперь срываюсь я. Зря.

По-звериному вскинутая голова, оскаленные зубы и стремительное движение ко мне. Убийца оказался быстрее — Олар грубо вытолкал меня из залы и захлопнул дверь перед моим носом.

Завтрак все-таки состоялся. Виарниэлен потрудился над каждой седой прядкой: накрутил их, сделав похожими на завитки дыма от остывающих углей. Безупречная внешность и эльфы неразделимы. Почти всегда.

Я смотрела в свою тарелку. Эльф молчал и вяло ковырялся в еде. Морф исподтишка следил за нами обоими.

— Хватит! — не выдержал Высокий. В зале ощутимо похолодало. Треугольник ненавидящих взглядов. Обычно такую фигуру скрепляет противоположное чувство.

— Отпусти меня, — я на коленях возле его ног. Целую руку. Я хочу требовать, а не унижаться, но первое не поможет, а второе я еще не пробовала.

— Нет, оставь, — он снова на грани, — не проси…

— Виарниэлен, отпусти ее, не делай хуже себе, ты не понимаешь… — отчаяние в голосе Олара. Убийца просит за меня? За утро небо успело упасть на землю?

— Я сказал нет, — таким тоном можно отрубать голову. Еда, посуда, приборы летят на пол. Край скатерти скомкан в моей руке. Морф одним прыжком взвивается на стол в попытке схватить меня.

— Сядь, Олар, я буду защищать ее, — эльф не пошевелился, но обстановка изменилась. Убийца недоверчиво тряхнул головой. На шее вздулись вены. Поединок взглядов: изумрудное спокойствие против топазового бешенства. Каким бы сильным не был стихийник, против мага разума ему не выстоять. Особенно когда тот ломает волю. Я узнала «поводок», подчиняющее заклинание, когда он на тебе, кажется, что перекрывают воздух, пока не вынудят сделать то, что нужно, но морф уже не сопротивляется.

— Ты не солгала, — я в растерянности. О чем он? Открывая и закрывая рот, как рыба, силюсь произнести хоть что-то. Пусто. Эмоциональные качели вычерпали меня до дна.

— Идите к себе, — повелительное разрешение. — Я хочу побыть один, — мне остается только подчиниться. Убийца нагоняет меня на лестнице.

— Держись от него подальше, — угроза-предупреждение, — не верь ему, что бы он ни сказал. Виарниэлен опасен. Ты даже не представляешь насколько. Особенно, для тебя!

— Скорее уж для тебя! — вырываю свою руку с синими отпечатками его пальцев. Не рассчитал силу.

— Дура! — в сердцах бросает он, — надо было тебя убить! Я вернусь с помощью. В таком состоянии мне его не одолеть, а ты не выйдешь из дома без его разрешения, — я и сама это прекрасно знаю. Зачем морф напоминает об этом?

— Запомни, не приближайся к нему, что бы ни случилось! — сказал и умчался к себе, оставив меня глупо смотреть на его спину.

Мерно тикают драконьи ходики, отсчитывая вдохи. Впустую потраченные. Как узнать, сколько их осталось? До чего? Душная пелена угрозы окутывает дом. Морф ушел, эльф заперся в личной зале сразу после завтрака. Он спасается от меня или…спасает меня? Сижу на полу у входа, жду, сама не знаю чего. Перед глазами все сливается. Тишина убаюкивает.

Неровный ломкий почерк на бумажном листе. Записанные в столбик слова: имена, даты и события. Напротив каждого пометка: не знаю, не был, не встречался, но тогда откуда все это взялось в его голове? Выцветшая прядь падает на лицо, закрывая обзор. Эльф раздраженно убирает помеху навсегда — взмах ножницами и готово. Быстрыми росчерками рука рисует связи между событиями, делает дополнительные пометки. Зачеркивает имя, не укладывающееся в общую логику. Риина дель Мааре. Завершающая стрелка вниз и символ, обозначающий расу — эльфы. Кто-то очень хорошо подготовился. К собственным похоронам.

«Невозможно… Я есть… Я существую…» Виарниэлен пятится к выходу из залы. Головоломка разгадана, но ответ не тот, который бы он хотел узнать. В который мог бы поверить. Жарко, пульс учащен до предела, нужно хоть что-то делать, лишь бы не думать.

Тренировочная зала темна. Высокий не стал зажигать свет. Опасаясь. Зеркал. Они в последнее время часто врут. Все вокруг врут, и даже он лжет сам себе. Оружие привычно ложится в руку. Приятно охлаждает ее. Привычные движения постепенно успокаивают бешеный галоп мчащихся мыслей, сдерживают лавину образов, грозящих поглотить сознание. «А может Олар прав, я болен? Всего-то…» Издевательский смех прозвучал так отчетливо, словно был наяву. «Признай… Отступи… Ну же… Ты слабее меня…»

Нет! Клинок со свистом рассекает воздух, разбивая зеркало. Град осколков осыпает Высокого. Не помогло. Ответное хмыканье из другого окна во тьму. «Тебе не справиться со мной…» Нет! От выпущенной звуковой волны лопается сразу два отражения. Лицо, руки, торс — все открытые части тела иссечены стеклом, но он не замечает этого. «Виарниэлен, твоя жизнь — это моя жизнь… ВЕРНИ ЕЕ!»

Бред, бред, бред воспаленного воображения. «Ты мертв! ЭТО ТЫ НИКОГДА НЕ ЖИЛ! Не зли меня, эльф…»

Силой воли сверкающие осколки подняты в воздух и направлены в разные стороны, теперь этот призрак точно умрет. Нет зеркал — нет бестелесного голоса, выворачивающего все на изнанку, обвиняющего в краже не принадлежащего эльфу. Тысячи кусочков вонзились в стены предательской залы. Хруст… Тонкий, так лопается ледок на реке. Трещины расползаются, ширятся, покрывая отраженную окровавленную фигуру, переплетением изломанных линий. «Сдохни!»