TWO IN A MILLION - [2]

Ки не стал терять времени зря: быстро покидав моющие средства в одну из семейных машин, он отправился в путь...

Дорога заняла полчаса. Он вышел из машины, поставил сумки возле входной двери и достал ключи из кармана. Осмотревшись по сторонам, Ки заметил, что трава в саду разрослась, как лес. Он не станет лениться: сострижёт и её.

Чик

Ки толкнул дверь и поморщился. Чёрт!!! В доме воняло.

Кибом поверить не мог. Его мама даже не удостоилась открыть эту дверь с тех самых пор, как бабушка умерла?! Тут не должно было так пахнуть! Прошло почти три года, а она ни разу не зашла в дом родной матери?!

Решив взять себя в руки, Ки вздохнул и нацепил на лицо маску.

- Что ж, начнём!

За тысячи километров от дома Ки, в суетливом Сеуле, темноволосая актриса возвращалась домой после утомительной фотосессии.

Шин Секен была идеальной моделью и прекрасно выполняла свою работу, ни один человек не смог бы утверждать обратное. Она была настоящим профессионалом своего дела и всегда очень собранной. Однако, за светом прожекторов и вспышек камер девушка хранила секрет.

Всё началось несколько месяцев назад, когда у модели появились подозрения, что между Джонхёном и Ки происходит что-то неладное. После того ужасного случая в общежитии Шайни девушка объявила войну рэперу чисто из ненависти. Но сейчас ненависть переросла в отвращение... и ревность.

Недолго после этого она сняла квартиру напротив здания группы. Ей нужно было знать, что там происходило, и почему Джонхён стал относиться к ней по-другому. Она хотела выяснить, почему певец потерял интерес к её персоне, и почему перестал отвечать на её сообщения и звонки. Джонг всегда был вежлив с ней, но... вёл себя слишком официально. Складывалось впечатление, что, общаясь с ней, он разговаривает со своей матерью, а не с красивой, привлекательной женщиной.

И в один день она вошла в соседнее с их общежитием здание, прихватив с собой бинокль. Актриса знала, что её действия выходили за рамки разумного, и она действительно чувствовала себя навязчивой сталкершой, но... она получила ответ на свои подозрения.

То, что увидела Секен, шокировало её. Неделя, проведенная за наблюдением, прошла без эксцессов, и она уже подумывала оставить их в покое, но увидела это.

Джонхён сидел на диване и смотрел телевизор, когда к нему присоединился Ки, держа в руках миску с попкорном, в чём не было ничего зазорного. Однако то, как Ки прислонился спиной к груди Джонхёна, и то, как старший обнял блондина за талию, целуя его в шею... выходило за рамки нормального.

Это не было фансервисом. Они не могли знать, что за ними следят, тогда почему?..

И когда они поцеловались... её мир рухнул.

Джонхён целовал парня. Другого мужчину. И было видно, что это происходило не в первый раз. Они целовались так, словно это было самым естественным занятием в целом мире. Какая мерзость!

Ки... испортил Джонхёна, заразил его. Джонхён не был геем! Она точно знала! Джонхёну нравились женщины!

Она должна была что-нибудь предпринять.

Что угодно.

Джонхён должен был снова стать нормальным. И она собиралась сделать его своим.

Да, это решение было правильным, ведь она женщина, а он – мужчина. У Ки не было ни единого шанса против неё.

Актриса улыбнулась. У неё появилась идея.

Именно, Джонхён будет принадлежать ей...

Ки застонал от боли в спине, но при этом широко улыбнулся, удовлетворённый своей работой.

Дом был не таким уж большим, поэтому уборка не заняла много времени.

Он открыл все окна, позволяя дому наполниться свежим воздухом и светом. Маленькая уютная кухня снова выглядела, как новенькая. Ки набрал цветов и расставил вазы с ними по всему помещению.

Он вспомнил, как наблюдал за стараниями бабушки на кухне, и как пытался запомнить каждое её действие. Она замечательно готовила, и Ки всегда хотел научиться тому же; он мечтал печь такие же торты, что пекла она, – вкусные, аппетитные и безупречные на вид.

Целыми днями они возились на кухне. Бабуля никогда не уставала учить его новым блюдам и маленьким хитростям, никогда не теряла с ним самообладания и исправляла все его ошибки, показывая, где и что он сделал неправильно.

Ки улыбнулся, вспомнив об этих счастливых временах.

Да... Этот дом был его уютным местечком. Ярким и цветным, маленьким, но приятным... полным радостных воспоминаний.

Стянув с рук ярко-жёлтые резиновые перчатки, он посмотрел на лестницу, ведущую наверх. Оставалась лишь одна комната, ожидающая скорейшей уборки, – комната бабули. Блондин думал, что будет сильнее, что сможет с легкостью войти в её спальню, однако он ошибался. Было больно.

Ки начал медленно открывать дверь, всматриваясь в темноту комнаты.

По телу бегали колючие мурашки. Он был напуган.

Кибом знал, что не должен реагировать таким образом... но ничего не мог поделать со своими странными чувствами...

- Не веди себя, как маленькая девочка, Кибом, – громко произнёс он, надеясь немного успокоиться.

Его рука скользнула по стене, пытаясь найти выключатель. Короткое “щёлк” спустя по комнате разлился свет.

Сердце пропустило удар. Он был застигнут врасплох.

Комната выглядела так, будто в ней всё ещё кто-то жил.

Одеяло на кровати было скомкано, словно кто-то только что проснулся, а на спинке стула висело платье. И тут Кибом вспомнил, что бабуля всегда оставляла одежду, которую собиралась одеть на следующий день, на этом самом стуле.