Твоя звезда - [40]
– Мам… Для чего ты так говоришь? Чтобы я не пошел ему морду бить?
– Морду? Папе? – Мать горько улыбнулась. – Я говорю правду.
– А давно это у него?.. В смысле… – Степа запнулся.
– Сколько они встречались, я не знаю, а ушел он в начале лета.
– Вы же друзья, что ж он тебе, как другу, не сказал!..
– Не надо меня пинать, Степа. Я виновата в том, что он ушел. Я убеждена, что всегда виновата женщина. Но я, наверное, пропустила тот момент, когда ему стало очень скучно.
– Ты же не клоун, чтобы его развлекать… – неуверенно сказал Степа.
– Так всё сложно, Степа. Не знаю. Раньше всё знала. Других учила. А теперь не знаю. Читаю одни и те же книги, преподаю много лет. А не знаю. Мудрость в книгах та же, да я другая стала. Я теперь другими глазами классику читаю. Вижу, что и наши великие писатели тоже многого не знали. Вопросы себе задавали, а ответов не знали.
– Я пойду к отцу.
– Конечно, пойди. Он рад тебя будет видеть.
– Мам… – Степа повнимательнее присмотрелся к комнате. – А ведь здесь раньше была икона.
– Убрала, – просто сказала мать.
– Почему?
– Так. – Она отвернулась.
– Ты… больше не веришь в Бога?
– Нет. В смысле – верю. Но… Как тебе объяснить, сынок… В какой-то момент я стала так зависима от церкви. Даже не от веры, именно от церкви. Может быть, и это тоже немного раздражало Володю. Но я поняла, когда уже поздно было.
Степа видел: то, что говорит мать, для нее понятно давно. Она не впервые об этом задумывается.
– Ты в себе ищешь вину, мам? Ты ни в чем не виновата.
– Конечно, конечно, сынок… Так никто ни в чем не виноват…
– И как ты теперь – и без него, и без церкви?
– Почему… Я хожу иногда в церковь… Вот был день смерти бабушки… И так… иногда… Вера моя никуда не делась. Поначалу, когда он ушел, я вообще каждый день ходила в церковь. Стала там общаться много с женщинами. Принимала участие в жизни прихода. И, знаешь, мне стало трудней. Не легче. Пока я была там – всё хорошо. Но когда я приходила домой, мне было еще хуже, я чувствовала себя совсем одинокой и беспомощной. И очень… зависимой… Бога дома не было, Бог там оставался, в церкви… А дома была пустота… Не знаю, как объяснить. Может быть, я просто как-то неправильно верю.
– А что ты делаешь по вечерам, мам? – вдруг спросил Степа.
– Ты так изменился, сынок… – Мать погладила его по щеке и поцеловала. – Ты не пей больше, пожалуйста. Ты можешь погибнуть. Ты сильный, конечно, но не настолько.
– Я вообще не сильный, мам, – вздохнул Степа. – Я и сам не знаю, какой я.
– А хотел бы знать?
– Теперь да.
– Уже хорошо.
– Ты не сказала, что делаешь по вечерам, – напомнил Степа.
Мать улыбнулась.
– Все лето молилась. А потом стала понимать, что остальные люди – те, кто не молится с утра до вечера, не проводит в церкви каждый день по несколько часов, те, кто не соблюдает всех церковных устоев и праздников, многие из которых давно потеряли смысл в наше время, они для крестьян хороши были, которые жили на земле, – кажутся мне… ну, убогими, что ли, эти люди. Недоразвитыми. И не мне одной – я видела, как женщины из прихода всеми силами стараются агитировать, просвещать, рассылают сообщения о праздниках, поучают, свысока относятся к людям невоцерковленным, как будто только они обладают каким-то высшим знанием или особыми правами. И поняла, что стала практически такой же. Однажды как будто со стороны себя увидела. Иду, в платке, проповедница, всех «жалею», то есть презираю по сути, и нахожу этому такое лживое слово… Жалею убогих, понимаешь? Тех, которые там, в миру. А мы здесь все святые праведницы, знаем истину, несем свет дикарям. И мне это всё активно не понравилось.
– Мам… – Степа взял мать за руки. – Я вообще не думал… не знал… Как сказать, не знаю. Получается, ни о чем вообще, что ли, не думал. А сейчас, когда сам вдруг затормозил…
– Или тебя затормозили… – улыбнулась мать. – Бог-то есть, неважно, веришь ты в него или нет.
Степа помотал головой.
– Мне это мешает – когда я понимаю, что мною что-то руководит. Что бы я ни делал, всё уже решено или решено по-другому будет – у меня тогда опускаются руки. Поэтому мне лично вера мешает.
– Всё не так… Вера же не в том, что нами руководят и мы бессмысленные игрушки или существа, лишенные воли. Чтобы верить, тоже воля нужна. Особенно если ты веришь по-своему. А это грех вообще-то… Вот я и думаю об этом. И как-то заполняю свою жизнь.
– Не раздавай больше рекламу, хорошо? – попросил Степа.
– Сынок… – Мать погладила его по голове. – Меня это не настолько унижает. Я ведь не милостыню прошу. Больше, чем я была унижена в школе, когда у меня забрали моих детей, мои часы по русскому, мой класс, я не могла быть унижена. А перед этим еще Володя… Обрушился весь мой мир. Ничего, кроме тебя, не осталось. Да и ты у меня непристроенный. Поэтому я так обрадовалась, когда ты приехал с этим мальчиком. Я подумала – вот оно, ради чего стоит жить.
Степа в нерешительности замер. Потом зачем-то сказал, сам себя не понимая:
– Мам… это, в общем… мой сын.
– Да? – Ольга Петровна недоверчиво и обрадованно посмотрела ему в глаза. – А зачем же ты тогда…
– Потому что всё непросто.
– Хорошо. Я очень рада. Правда. – У матери на глазах выступили слезы, она их быстро вытерла. – Прости, пожалуйста. Но я… Степка… – Мать обняла Степу и крепко-крепко к нему прижалась. – Ты еще такой маленький для меня. Я совсем не вижу в тебе взрослого.
Ее жизнь похожа на сказку, временами страшную, почти волшебную, с любовью и нелюбовью, с рвущимися рано взрослеть детьми и взрослыми, так и не выросшими до конца.Рядом с ней хорошо всем, кто попадает в поле ее притяжения, — детям, своим и чужим, мужчинам, подругам. Дорога к счастью — в том, как прожит каждый день. Иногда очень трудно прожить его, улыбаясь. Особенно если ты решила пойти работать в школу и твой собственный сын — «тридцать три несчастья»…Но она смеется, и проблема съеживается под ее насмешливым взглядом, а жизнь в награду за хороший характер преподносит неожиданные и очень ценные подарки.
«Маримба!» – это пестрая мозаика увлекательных, нежных и трогательных историй. Жизнь маленькой московской семьи, в которой есть только мама и дочка, наполнена светом, юмором и теплом. Дочка растет, влюбляется в первый раз, становится взрослой, а мама мудреет и, отдавая всё дочке, в глубине души не перестает надеяться, что ее затянувшееся одиночество не вечно.
…Тот Новый год она встретила в трамвае. Ехала и смотрела на тихо падающие снежинки, на совершенно безлюдные, как во сне, улицы, и думала: что бы такое загадать, когда часы на Спасской башне станут бить полночь, чтоб у судьбы был хоть какой-то шанс исполнить ее желание. Не загадывать же, чтобы Комаров к ней вернулся…Она бы сама вернулась в то время, когда он был рядом, она — глупа и счастлива, а на стене у нее еще не висела картина, на которой изображена повозка, а в ней — женщина. Повозка никуда не едет, потому что лошадь стоит на крыше повозки и вместе с женщиной смотрит назад.
Успешная столичная журналистка Лика Борга привыкла сама справляться и с трудностями, и с одиночеством. Но в результате аварии она приобретает удивительный дар, начинающий неуловимо менять ее жизнь.Как не потеряться в огромном равнодушном мегаполисе? Судьба предлагает Лике очень неожиданный рецепт: не хочешь быть одиноким – услышь другого. И дальше – вмешайся, помоги, возьми на себя часть его боли и проблем. И твой мир наполнится теплом, светом… и любовью!Увлекательный роман московской писательницы Наталии Терентьевой – удача для всех, кто выбирает хорошую прозу, ценит легкий и ироничный стиль, меткий психологизм и завораживающие повороты сюжета.
Обжигающая, чувственная история первой любви, первой страсти, ошибок, кажущихся непоправимыми, острого разочарования, бессмысленного предательства.Детство кончается, когда по-настоящему влюбляешься или когда разувериваешься в своих первых, таких сильных чувствах?Два подростка из одной московской школы и двух совершенно разных миров влюбляются друг в друга. Оба – хорошие, умные, красивые, талантливые. Но есть препятствие, и оно кажется непреодолимым…
Иди к мечте наперекор всему, и она обязательно сбудется, – этому веришь в юности. И бросаешь привычную жизнь, и бросаешься в яркое, необычное, сверкающее. Театр – что может быть чудеснее? Для Кати – именно так. Больше всего она хотела быть актрисой. И вот – у нее есть сцена, кумиры всей страны стали ее преподавателями, и – главное – она встречает любовь, яркую и невозможно прекрасную. Те, кто ее окружает, живут в другой реальности, где можно все – легко дотянуться до звезд, взлететь и разогнать тучи над головой любимого человека, нарисовать в пасмурном осеннем небе солнце.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Тюрьма на севере штата Нью-Йорк – место, оказаться в котором не пожелаешь даже злейшему врагу. Жесткая дисциплина, разлука с близкими, постоянные унижения – лишь малая часть того, с чем приходится сталкиваться юным заключенным. Ори Сперлинг, четырнадцатилетняя балерина, осужденная за преступление, которое не совершала, знает об этом не понаслышке. Но кому есть дело до ее жизни? Судьба обитателей «Авроры-Хиллз» незавидна. Но однажды все меняется: мистическим образом каждый август в тюрьме повторяется одна и та же картина – в камерах открываются замки, девочки получают свободу, а дальше… А дальше случается то, что еще долго будет мучить души людей, ставших свидетелями тех событий.
Реальность — это то, что мы ощущаем. И как мы ощущаем — такова для нас реальность.
Я был примерным студентом, хорошим парнем из благополучной московской семьи. Плыл по течению в надежде на счастливое будущее, пока в один миг все не перевернулось с ног на голову. На пути к счастью мне пришлось отказаться от привычных взглядов и забыть давно вбитые в голову правила. Ведь, как известно, настоящее чувство не может быть загнано в рамки. Но, начав жить не по общепринятым нормам, я понял, как судьба поступает с теми, кто позволил себе стать свободным. Моя история о Москве, о любви, об искусстве и немного обо всех нас.
В городе появляется новое лицо: загадочный белый человек. Пейл Арсин — альбинос. Люди относятся к нему настороженно. Его появление совпадает с убийством девочки. В Приюте уже много лет не происходило ничего подобного, и Пейлу нужно убедить целый город, что цвет волос и кожи не делает человека преступником. Роман «Белый человек» — история о толерантности, отношении к меньшинствам и социальной справедливости. Категорически не рекомендуется впечатлительным читателям и любителям счастливых финалов.
…В этом взгляде было все. И любовь, и жалость, и нежность, и еще что-то, чему нет слов, потому что это больше слов. Наверное, это то чувство, которое даже не вмещается в слово «любовь». Ты умная и красивая, молодая и полная сил, энергии, желания изменить мир к лучшему, и тот, кого ты любишь, знает, как это сделать. Ведь это означает, что он создан для тебя, а ты для него? И не важно, что ты не одна его любишь. И не так важно, что совсем недавно он был женат. Но теперь он свободен и одинок. Рядом с ним – пустое место.
Любовь и нелюбовь, одиночество и обман, поиски смыслов, без которых нет завтрашнего дня, – этим наполнена непростая жизнь семнадцатилетней девушки, выросшей в детдоме и пытающейся отстоять свое право быть счастливой.