Твой сын, Одесса - [6]
Яша неторопливо отряхнул брюки от приставшей земли и соломинок, пригладил ладонью взвихренные рыжеватые волосы на голове и, стараясь казаться совершенно спокойным, деловито спросил:
— Нас четверо ходило в военкомат, в райком — тоже. Все — ребята что надо. Почему же меня только одного берете?
— Мне пока один адъютант нужен, — серьезно, в тон Яше, ответил капитан. — Потребуются еще бойцы — и других возьмем. Ты их держи на примете, если ребята крепкие.
— Ладно.
И все-таки ненадолго хватило Яше солидности — любопытство одолело. Он смутился, почувствовал, как кровь бросилась ему в лицо и, отвернувшись чуть в сторону, чтобы капитан не заметил, не передумал и не отказал в адъютантстве, спросил:
— А что такое летучий отряд? Кавалерия? Да?
Капитан понял его, пощадил мальчишечье самолюбие, потушил смешинки в глазах, ответил серьезно, как равному:
— Нет, Гордиенко, не кавалерия. Но часть — очень серьезная, прибудешь — увидишь. Служба у нас опасная и трудная, берем только тех, кто ничего не боится и готов жизнь отдать в борьбе против фашистов.
Обняв Яшу за плечи, увел его в степь. Расспрашивал о школе, о Яшиных друзьях, о комсомоле, говорил про Павку Корчагина. Разговаривали так задушевно, словно с братом Алешкой.
На прощание капитан вынул из кармана банку консервов:
— На, держи! Первый адъютантский паек.
Яша смущенно отказался. Капитан сунул банку Яше в карман:
— Ладно, отдай матери. С харчами-то у вас негусто.
Яша так и остолбенел от неожиданности. Оказывается, капитан знал всю их семью, и про больного отца, и про Нинку, и про старенькую мать, которая плохо видит без очков.
— Чего ты? — слегка прищурил глаза капитан.
— Откуда вы все это знаете?
— Я все знаю, — улыбнулся капитан, — Бери.
— По-нят-но…
— Ну вот что, Яша Гордиенко, капитан Хива, — сказал капитан, когда Яша немного успокоился. — Можешь считать себя зачисленным в отряд. Но дело это пока секретное. Умеешь держать язык за зубами?.. Еще раз говорю: я для тебя — просто дядя Володя, ты для меня — адъютант Яшко. Ясно? Встретишь на улице — проходи мимо, не показывай вида, что знаешь. И так — пока я тебя не позову.
— Разве не сейчас?
— Нет, Яшко, не сейчас.
— А скоро? Позовешь-то скоро, товарищ капитан?
— Дядя Володя, — поправил его капитан. — Скоро, Яшко, скоро. Как только понадобишься. А теперь… — капитан посмотрел на часы. — Всех вас сегодня отпустят в город, ночью сюда придут войска. У меня вот там, в посадке, машина. Так что я тебя до города прокачу.
— Дядя Володя, а в ту машину еще двое пацанов влезут?
— Товарищи, что ли?
— Ага!
— Верные?
— У-у! До деревянного бушлата!
— Ну, для таких верных товарищей всегда место найдется. Но… в следующий раз.
— Когда понадобятся?
— Молодец, догадался.
— Есть, капитан!
3. Тайна Большого Фонтана
Проходили дни за днями, бои уже шли у самого города, а от капитана — ни слуху ни духу. И о летучем отряде ничего не известно…
Днем, таская вместе с другими ребятами землю и камни для городских баррикад или пробираясь с мамой и Ниной под обстрелом за Жевахову гору, чтобы нарыть картошки, о капитане думалось меньше. А ночью, когда Яша оставался один на один со своей тайной, капитан не шел из головы. Эх, капитан, капитан! А может, и не было никакого капитана! Может, это все привиделось во сне? Или… Нет, капитан был, во какой!
— Ну что ты вертишься, Яшко? Спать не даешь, — недовольно ворчал старший брат Алексей, с которым Яша спал на одной кровати.
Во сне снова приходил высокий затянутый ремнями капитан, уводил Яшу в степь. И если в ту ночь не было воздушной тревоги, все повторялось: и разговор о Павке Корчагине, и расспросы о товарищах, и обещание вызвать в летучий отряд… Глаза сами открывались, и Яша слышал, как в соседней комнате тяжко кашляет больной отец, сладко посапывает в углу на своей кроватке тринадцатилетняя Нинка, у самого уха посвистывает носом Лешка, неслышными шагами ходит потерявшая покой мать.
Мать у Яши строгая. Никогда не накричит зря, но и не любит, как другие, нежить да баловать детей. Может быть, потому, что нелегко ей растить их: Яков Кондратьевич второй год прикован к постели, а дети повзрослели, и одеть их, и накормить их надо, и учебники купить, и на кино хоть когда-никогда рубль дать. А с чего взять? Вот и крутится Матрена Демидовна, с корочки на корочку перебивается, с блузы рубашку выкраивает. Но с пенсии бывшего корабельного плотника да с крохотного огорода, что за Жеваховои горой, не много возьмешь. Хорошо, что дети ее понимают: не сластены, не неженки, лишнего куска хлеба не попросят, хотя животы, что голуби, всяк час воркуют… В этом году малость и полегче стало. Нина пока малышка, о нарядах еще не думает, мальчишом растет, все по братьям равняется. Несмеяну Яше — этому бы только книжки. Теперь он в спецшколе — одет, обут, накормлен, только на каникулах его дома и видишь. А Лешенька уже и при деле — ювелирному мастерству обучается. Мастера хвалят: у Лешки Гордиенко, говорят, руки ладные, отцовские. Глядишь, какой рубль заработает — семье уже подмога… Вырастают дети, выбирают себе дороги, продолжают дело отца: Лешенька — к мастерству, Яша — к морю рвется. Матери ли ревновать сыновей к отцу? — его наследники! А ей — стоять у перекрестка, где расходятся их дороги, провожать на работу да в походы, смотреть в синюю даль, ждать писем… Старость обещала быть тихой, спокойной, ясной… Да вот война…
Автор этой повести Григорий Андреевич Карев родился 14 февраля 1914 года в селе Бежбайраки на Кировоградщине в семье батрака. В шестнадцать лет работал грузчиком, затем автогенщиком на новостройках. Был корреспондентом областной украинской газеты «Ленінський шлях» в Воронеже, учителем, секретарем районного Сонета, инструктором Курского облисполкома. С 1936 по 1961 год служил в Военно-Морском Флоте, участвовал в обороне Одессы, в боях на Волге. В послевоенные годы вместе с североморцами и тихоокеанцами плавал в суровых водах Баренцева, Охотского, Японского и Желтого морей.Море, доблесть и подвиги его тружеников стали ведущей темой произведений писателя Григория Карева.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Нада Крайгер — известная югославская писательница, автор многих книг, издававшихся в Югославии.Во время второй мировой войны — активный участник антифашистского Сопротивления. С начала войны и до 1944 года — член подпольной антифашистской организации в Любляне, а с 194.4 года — офицер связи между Главным штабом словенских партизан и советским командованием.В настоящее время живет и работает в Любляне.Нада Крайгер неоднократна по приглашению Союза писателей СССР посещала Советский Союз.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.