Твой смертный грех - [11]

Сегодня в здании Федеральной службы безопасности должна была состояться важная встреча с двумя высокопоставленными сотрудниками других силовых ведомств, с которыми они разрабатывали совместную операцию, и Белобородов позвонил своему заместителю, чтобы тот зашел к нему в кабинет.

Если Юрий Сергеевич был среднего роста, массивный, кряжистый, с широким лицом и уже седеющими усами, то его заместитель был высоким, подтянутым, атлетически сложенным светлоглазым шатеном. В молодости Петр Головко занимался гандболом и даже входил в молодежную сборную страны. Подполковника он получил досрочно в тридцать шесть лет за розыск банды особо опасных преступников.

– У меня сегодня первая встреча, – сообщил Белобородов, когда в кабинет вошел его заместитель.

– Да, я помню, – кивнул Головко. – Нужно их предупредить, что мы проводим операцию в рамках нашей общей задачи, и поэтому секретность должна быть абсолютной.

– Это я буду говорить в ФСБ? – хмыкнул Белобородов. – С ума сошел? Представляешь, как они будут на меня смотреть?

– Можно подумать, что у них своих «крыс» не бывает, – заметил Головко. – Ты не помнишь, как они прокололись в прошлом году, когда работали с таможенниками? Тогда двоих офицеров пришлось уволить.

– Я помню, – мрачно ответил Белобородов. – Только не нужно смешивать эти дела. В таможне свои поборы всегда были, это знает любой оперуполномоченный. Там, как в нашем ГИБДД, жить без взяток практически невозможно. Тебе ежедневно предлагают деньги, и если один раз откажешься, второй, пятый, то в десятый обязательно сдашься.

– Тогда почему ты не сдался, когда тебе в прошлом году деньги предлагали? Кажется, сто тысяч долларов сразу принесли? И ты отказался.

– Ты знаешь почему, – отмахнулся Белобородов. – Они нашего офицера убили, а я не продаю кровь наших ребят этим гадам. У меня есть свои принципы.

– У каждого свои принципы, – рассудительно произнес Головко. – Может, там тоже окажутся ребята со своими принципами, а может, окажутся другие. Никто не знает. Сейчас время такое. К откатам и процентам уже все привыкли, и никого это особенно не беспокоит.

– Ладно, все, – решил Белобородов, – так мы с тобой до черт знает чего договоримся. Давай более конкретно. В конце концов, это наша совместная операция. МВД, ФСБ и Госнаркоконтроля. Если сумеем хотя бы уменьшить объемы поставок Бразильца наполовину, то и тогда это будет большая победа.

– Я принес документы, – поднял папку Головко, – и хочу тебя предупредить, что, кроме меня и тебя, с ними никто больше не работает, только мы вдвоем. Я думаю, так будет правильно. Извини, но это настолько важное дело, что я никому не могу доверять, даже нашим офицерам, и тем более чужим. Никому.

Белобородов задумался, затем неожиданно спросил:

– Значит, мне ты доверяешь?

– Сам знаешь, – ответил Головко. – И не потому, что мы с тобой такие уж кристально честные. Просто нас поставили на это дело и поручили его выполнить. Даже не нас, а именно тебя. И ты получил недавно генерала, поэтому будешь последним человеком, кто захочет провалить операцию. Значит, тебе можно доверять. У тебя есть мотивация быть честным человеком.

– Тебе не говорили, что ты просто циник? – усмехнулся Белобородов.

– Много раз, – согласился Головко. – А я думаю, что лучше быть циником, чем дураком.

– Закончили дискуссию, – решил Белобородов. – Не забудь, что я еду через полтора часа договариваться о совместной работе. А насчет твоего дела… Может, ты и прав, держи его у себя. Мы хотя бы будем знать, как произошла утечка информации, если она произойдет.

Головко поднялся, согласно кивнул головой.

– Подожди, – остановил его генерал, – только один вопрос. Если завтра вдруг действительно произойдет эта самая утечка информации, ты будешь подозревать меня? Или я должен подозревать тебя? Считаешь это правильным?

– Да, – чуть помедлив, ответил Головко, – мы хотя бы будем знать, кто из нас «крыса».

– Упрямый хохол, – снова усмехнулся Белобородов. – Знаешь, почему я попросил тебя в свой отдел?

Головко молча смотрел на него.

– Вот за эту твою упертость, – пояснил Белобородов, – за твой собачий характер. Ты сдохнешь, но не уступишь. И если завтра мы провалим операцию, ты первым войдешь ко мне и скажешь, что я «крыса».

– Нет, – ответил Головко, – я так не скажу. Я поступлю иначе…

Теперь уже генерал молча посмотрел на него.

– Я убью «крысу», – мрачно сообщил подполковник. – Разрешите идти, товарищ генерал?

– Упрямый дурак, – повторил Белобородов. – Иди.

Через полтора часа он уже находился в кабинете генерала Федеральной службы безопасности Керашева. Сорокавосьмилетний Заурбек Керашев был родом из Майкопа. Прежде чем получить назначение в центральный аппарат ФСБ, он работал в Санкт-Петербурге и на Северном Кавказе. Сухопарый, в очках, уже начинающий седеть, он походил скорее на ученого, чем на генерала спецслужбы. Сидевший в его кабинете полковник Антон Токарев был прикомандированным к этой операции сотрудником Госнаркоконтроля.

Все трое офицеров, находившиеся в комнате, понимали важность задачи, которую они должны были решать.

– Юрий Сергеевич, можете начинать, – предложил Керашев.