Творения и гимны - [33]

Таким образом все духовное у нас, как и сам ты видишь и знаешь, ныне в безпорядке находится, разстроено; чин и предание апостольское забыты и заповеди Христовы оставлены. И это бедственное зло живет в нынешнем роде, при всем том, что все мечтают о себе, что они достаточно изучили божественное, знают заповеди Божии и могут разсудить, что и как подобает им творить. И еще вот что: думая, что все нынешнее священство есть совокупность лиц недостойных и грешных, они держат однакож убеждение, что благодать Божия действует и чрез них недостойных; но веруя, что несомненно получают дары Святаго Духа, как залог вечных благ, обетованных нам, посредством таинств, совершаемых сими лицами, они однакож отворачиваются от иерея, чрез посредство коего дается им это, и презирают его, как грешника, недостойнаго священства. Также относятся они и к духовникам своим: думают, что посредством исповеди у них они получают отпущение грехов своих, а их самих считают лишенными всякой добродетели, не имеющими никакого дерзновения пред Богом, и ставят их на одну линию со всеми другими людьми. Так вот в каком состоянии находятся у нас почти все: думают, что и они получают, или лучше сказать, похищают все те духовные дары, которые Бог даровал Апостолам, Апостолы же передали тем, которые уверовали посредством их во Христа, а достойной чести и веры тем, чрез которых подаются им сии дары, не воздают: — каковую честь в начале Апостолы воздавали Владыке Христу, Апостолам — потом ученики их, а этим те, которые состояли под ними; они же питают дерзкую уверенность, будто Бог не требует от них, чтоб они воздавали ее и ныне архиереям, иереям, игуменам и духовникам своим. Будучи крещены младенцами, они полагают поэтому, что не виновны бывают, когда не воздают потом чести тому, кто крестил их, и не благоговеют пред ним, как пред духовным отцом своим. Мечтается им также, что, выучив начатки христианских догматов еще в детстве, они знают достаточно для благочестия, и что потому Бог не взыщет с них за то, что они презирают учителей благочестия и не хотят более ничему научаться у них. Кажется им, что они довольно благочестивы и ведут жизнь более исправную, чем многие другие; почему надеются, что будут оправданы ради этого одного. Еще, — сказать на духу грехи свои, исповедаться в них и получить разрешение от духовных отцев своих, этого им думается достаточно для спасения, и не нужно уже потом им ни веры более иметь к сим отцам, ни чести им воздавать, ни благоговения оказывать, какое подобает им, как преемникам Апостолов, посредникам и молитвенникам за них пред Богом.

Таким–то образом вся вселенная ныне преисполнена этою прелестию и этим злом. Одной этой заповеди нарушение и презрение все вверх дном переворотило в церкви Божией, повергло ее самую долу. В такое безчиние и смятение пришла церковь, что нигде почти невидно приличнаго ей благоустроения, и признака не найдешь, чтоб это было благообразно сочетанное тело Владыки. Будто мы не имеем главы Христа Господа, будто мы не братья по духу, связанные друг с другом и сочетанные благодатию Святаго Духа, что не допускаем, чтоб каждаго из нас в своем чине поставляли и благоустрояли первостроители церкви Божией!? От этого мы разделены и разсеяны, как бездушныя частицы какого–либо вещества (как песок). Так много поработились мы пожеланиям своим, так сильно возобладали над нами похоти сластолюбия! Будучи увлечены ими к угождению себе лишь, мы раздробились, и от взаимной неприязни и гордости отвратились и отдалились друг от друга, и потеряли таким образом отличительную черту и знамение веры нашей, то есть любовь, о коей сказал Господь: о сем разумеют вси, яко есте Мои ученицы, аще любовь имате между собою (Иоан. 13:35). Если же потеряли ее, то напрасно именуемся христианами.

Скажи мне, прошу тебя, — когда мы не любим духовных отцев своих, доставивших нам столь великия блага, что чрез них Бог делает нас сынами Своими по благодати, сопричастниками славы Своей и наследниками вечнаго блаженства, — когда, говорю, мы не любим их, не почитаем и не прославляем, как должно, как должен быть чтим человек Божий, посланный к нам от Бога, — кто может поверить нам, что мы имеем любовь к прочим братьям, нашим ближним? И кроме сего, — если тех, коих имеем ходатаями пред Богом и молитвенниками, кои прияли от Бога власть — давать нам разрешение во всех грехах наших и примирять нас с Ним, если, говорю, не принимаем мы их с полным убеждением и верою, как святых, но смотрим на них, как на грешников, — как можем мы надеяться, что нам даровано чрез них совершенное отпущение грехов? Ибо Господь говорит: по вере ваю буди вама (Мф. 9:29). И точно, по мере веры нашей, насколько веруем в них, так получим и отпущение грехов наших. Ктому же, если верно слово, сказанное Господом: приемляй вас, Мене приемлет, и: — отметаяйся вас, Мене отметается; то недоумеваю, как те, которые не держат в уме своем убеждения, что мы должны не только любить всех людей, особенно же братий по духу, но еще должны принимать кого–либо из нынешних духовных мужей, как Апостола Христова, чтобы чрез посредство его принимать самого Христа, и всякое его слово должны исполнять, как бы оно исходило из уст самого Христа, — как, говорю, и каким другим способом таковые могут принять Христа, или стяжать Его внутрь себя? А между тем многие из нас даже не знают иерея крестившаго их; мы же, знающие их, отвратились от них и презрели их, как я сказал выше; а иные даже не знают, крещены ли они? — Если же этого не знаем, то как можно допустить, что имеем веру, или даже считать нас крещеными? Я этого не понимаю: отца духовнаго мы не познали, а если и познали, то не чтим его, как отца; учителя, который учил бы нас благочестию, не озаботились приобресть; а если и приобрели, то не делаем ничего по тому, как он нас учит, но ходим и действуем, как воле нашей угодно. Что можно сказать больше этого — не знаю, и не нахожу, за что и за какую вашу добродетель мог бы я назвать вас христианами?