Творец - [13]

В какой-то момент я вдруг осознал, что моя рука весьма удобно расположилась на талии моей спутницы. Тария ничуть не возражала. Сознание не вполне мне подчинялось, и я, почувствовав себя хозяином положения, передвинул руку ниже. А потом, совсем обнаглев, погладил приятную округлость. Тария нежно улыбнулась и что-то прошептала мне на ухо.

Кажется, ее слова имели сексуальный подтекст. Во всяком случае, мое тело отреагировало именно в таком ключе. Я притянул девушку к себе. Она чуть пошатнулась и прильнула ко мне всем телом.

Однако выпитое давало о себе знать, и я почти тут же отпустил спутницу, почувствовав легкий приступ тошноты. Тария подхватила меня под руку и опять что-то сказала. Я не понял ни словечка. Потихоньку мы дошли до моих покоев.

Я не сразу сообразил, где нахожусь, и рассеянно крутил головой по сторонам. Но когда понял, потащил Тарию в спальню. Почему-то в этот момент мне казалось, что она непременно должна остаться ночью со мной.

– Я сейчас приду, – сказала она, мягко высвобождая свою руку из моей ладони. Чтобы быть услышанной, ей пришлось наклониться ко мне и почти что коснуться губами моих губ. Я вздрогнул. – Я быстро…

И, бросив мне многообещающий взгляд, она выскользнула за дверь.

– Быстро… – зачем-то повторил я.

Надо же было так набраться. С уходом Тарии я немедленно забыл обо всех эротических фантазиях и увлекся более насущными проблемами. Голова шла кругом, и меня мутило. Мне срочно требовалось прилечь. Я, пошатываясь, направился к кровати. Едва моя голова коснулось подушки, я провалился в глубокий сон.

Глава 7

Лес раскинулся у южной границы королевства. Теплый ветер гуляет в ветвях деревьев, солнечные лучи пронзают зеленые кроны и причудливо рассыпаются у земли на мягком покрывале прошлогодней листвы. Здесь царит спокойствие. Величественная тишина этого места не нарушается ни рыком хищника, ни писком грызуна, ни звонкими трелями птиц. Звери и птицы здесь не живут. Да и люди стараются обходить стороной это место.

О нем сложено немало песен и легенд. О нем стараются не говорить. А если и говорят, то всегда приглушенно, вполголоса, с неизменным восторгом и страхом. Его страшатся, его превозносят и о нем тоскуют. О нем мечтают, тянутся к нему мыслями, но никто не желает приблизиться.

Аэден Тэррас – Колыбель. Когда-то давно, когда здешние тысячелетние деревья были молодыми, когда жизнь еще не ушла из этих мест, в самом сердце этого леса появился Старший народ. Здесь начался их путь. Эльфы были мудры, прекрасны и горды. Много веков их сила и знания преумножались и росли в гармонии с лесом. Лес любил своих детей, а дети отвечали ему преданностью и уважением. Так было.

Но неумолимое время утекало точно песок, струящийся меж пальцев, а с ним утекало и прошлое. Всякий народ по сути тот же младенец: рано или поздно карапуз станет ребенком, ребенок – подростком, подросток – повзрослеет. Прошли века, и Старшему народу стала тесна Колыбель. Сперва на поиски иных мест потянулись самые непоседливые – молодежь. Дух перемен звал их в дорогу, будоражил кровь и туманил разум.

И вот все больше и больше молодых эльфов уходило прочь из родного дома.

Однажды их и вовсе не осталось. И тогда прочь ушли те, кто жаждал вернуть своих детей обратно. Первыми заволновались матери, чьи сердца бились в тревоге и тоске. А после, потеряв терпение, в путь засобирались и отцы. С уходом родителей лес точно опустел. В городе остались лишь старейшины. Они были мудры и бесконечно стары.

Лес погрузился в печаль. Он ждал возвращения ушедших и оберегал своих последних оставшихся детей как мог. Те, кто остался, получили великую силу. Всю силу леса. Но в один из дней и они ушли, чтобы не вернуться.

Прошли века, и Старший народ вспомнил о родном крове. Юные эльфы, родившиеся в иных землях, стремились увидеть свой истинный дом. Их родители с нежностью вспоминали оставленные места. Эльфы шли, полные новых грез и чудесных мечтаний. Они несли с собой свежие знания и силы. Они возвращались.

Лес не простил своим детям предательства. Время навсегда замерло в этих местах. И ни один эльф никогда уже не сможет вновь ступить под сень прекрасных деревьев, чтобы вернуться в свой город – Эрис-Аэль – Дом. Старший народ навсегда лишился дома.

На руинах Эрис-Аэля, старательно разрушаемых лесом, уже много веков царила холодная тишина. Она разливалась над стенами и крышами бывшего города и окутывала их вязким покрывалом. Все казалось столь безжизненным и мертвым, что никто не смог бы поверить, будто здесь когда-то жили самые прекрасные существа этого мира.

Но иногда ночами в черном провале, оставшемся после обрушения центральной башни дома старейшин, казалось, мелькал едва заметный огонек. Холодный воздух пах плесенью и землей. В подземелье стояла непроглядная темнота. Огромный зал, расположенный под развалинами некогда самого прекрасного дворца на свете, был окутан ею. Единственный освещенный участок находился у одной из стен, где над человеком, закутанным в длинный плащ, висел слабо светящийся голубой шар. Человек молча смотрел в темноту. Он был красив, но красота его была совсем иной, чем красота бывших обитателей здешних мест.