Творческая диета. Как сотворить идеальную фигуру - [14]
«Я иду гулять, держа в голове вопрос, — говорит юная писательница Даниэлла, — а когда погуляю какое-то время, ко мне приходит озарение или я чувствую стремление что-то совершить, например: „Позвони тете Сью, спроси у нее, что делать“. То есть прогулки не дают мне прямого ответа — лишь подсказки, которые приведут к ответу. Порой это означает всего лишь то, какой следующий шаг будет правильным. Мне может почудиться, что я застряла или попала в тупик, но стоит пойти погулять, как я осознаю направление, в котором нужно двигаться. „Позвонить тому-то и тому-то. Здесь повернуть налево. На углу прямо“, — что-то вроде этого».
«Я думаю, прогулки для меня — это медитация, — утверждает Крисси, недавно обратившийся к буддизму. — Когда я пишу утренние страницы, я „отправляю“ сообщение, а выходя на прогулку, „получаю ответ“. Мне было неизменно трудно, когда речь шла об обычной сидячей медитации. Кажется, мне требовалось движение, чтобы добиться цели».
Учитель дзен Доген называет этот процесс «ходить самостоятельно».
То, что прогулки помогают нам добиваться цели, вовсе не случайно. Гуляя, мы постигаем искусство правильно дышать, а ведь ритмичные вдохи и выдохи — краеугольный камень любой медитации. На прогулке мы дышим более ровно и размеренно. Выравнивается и углубляется дыхание — сосредоточиваемся и мы сами. «Негромкий голос души» становится отчетливее.
Этот факт признается мировыми духовными практиками. Англичане посещают Кентербери. Мусульмане совершают хадж в Мекку. Коренные жители Америки — индейцы — проходят испытания, отправляясь в самую глушь и пустыню. Друиды и викканы двигаются по силовым линиям Земли в надежде обрести сакральное знание. В Тибете само слово «человек» переводится как «идущий» или «тот, кто переходит с места на место». Можно брать пример с этих древних традиций. Привычка подолгу ходить пешком приносит нам духовные и творческие прорывы.
Бренда Уэланд, известная преподавательница писательского мастерства, рекомендовала обзавестись привычкой гулять ради вдохновения «каждый день и в одиночестве». Она считала, что пешие прогулки «жмут на акселератор» нашего вдохновения, заставляют его мотор крутиться на бо́льших оборотах. Писатель Джон Николс ежедневно совершает пешие прогулки. Так же поступает и преподавательница творческого мастерства Натали Голдберг. Поэты английской Озерной школы все были большими любителями дальних прогулок. (Случайно ли стихотворения делятся на «стопы»?) Чувства и мысли, выраженные на бумаге, во многом превосходили те часы, которые они проводили, гуляя по окрестностям. И нам под силу увеличить поток нашего творчества, а прогулки — верный и простой способ это сделать.
Обучая своих учеников писательскому мастерству, я неизменно призываю их гулять. «На прогулке к вам придут и сюжет, и персонажи, — говорю я им. — Так и будет. Ваши истории ждут не дождутся, чтобы вы пошли уже гулять и придумали их». Я знаю об этом не понаслышке — из собственного опыта. Когда я писала детективный роман «Темная комната», то каждый день подолгу ходила пешком. Любуясь первыми весенними цветами в пустыне, я замышляла убийство и неразбериху. Чем больше я писала, тем дольше мне хотелось гулять. Создавая в книге мрачный, наводящий ужас мир, я нуждалась в стабильности и спокойствии, и прогулки с лихвой меня этим снабжали.
Прогулки заставляют нас осознать связь с окружающим. Пусть гуляем мы в одиночестве, но чувствуем себя при этом частью большого мира. «Когда я хожу пешком, я ощущаю себя частью города вокруг, — признается Дениз, рассказывая о своих ежедневных прогулках по Манхэттену. — Лица людей, даже в толпе, чаще всего дружелюбные. Мне нравится думать, что я одна из многих и при этом иду своим путем, а другие люди — своим».
Обзаведясь привычкой гулять, многие горожане впервые за всю жизнь начинают чувствовать, что город — не враг им, а друг. «До того, как я начала гулять пешком, мне казалось, что город давит, подавляет меня, — говорит Джейн, любительница (теперь уже) прогулок. — И переедала я, чтобы заглушить это пугающее чувство. Гуляя, я начала воспринимать город, район за районом, как нечто гораздо меньшее по размеру. Вместо огромного устрашающего мегаполиса я стала жить в мире тесно взаимосвязанных кварталов. Я нашла множество крошечных рыночков, где торговали свежей и здоровой едой. Благодаря этому я вновь вдохновилась готовкой и, стоя у плиты, ловила себя на мысли, что мой дом теперь кажется мне действительно домом, а не местом обитания. Отныне мне было комфортно в собственном теле, и вес стал понемногу уходить. Весы я вообще запихнула под диван в гостиной, там они и доживают свои дни».
Когда я жила в деревне, мои ежедневные прогулки непременно включали в себя знакомство с «соседями», с теми, кто обитает рядом. Я узнавала, что вот здесь живут маленькие ужи, вон там — логово койотов, а тут — кроличья нора и гнездо перепелов. Я ждала встреч с ними, чтобы поприветствовать — точно так же, как в Нью-Йорке могла бы здороваться с соседями.
