Твои, Отечество, сыны - [29]
В другое время я от души, быть может, посмеялся бы рассказу разведчика, его запальчивости, хозяйственной жилке, да и «приему», с помощью которого он задержал гитлеровца, но сведения, полученные сейчас, были слишком серьезны.
Пленных отправили в корпус. Я и комиссар Чернышев возвратились в маленький домик на хуторе Лизогубовский.
Ни о чем не хотелось говорить: сказывалась усталость. Так и упал бы, не раздеваясь, на койку и спал целые сутки подряд. Однако я долго не мог уснуть, вставал, курил презлейшую махру, ловил себя на том, что напряженно прислушиваюсь к тишине ночи.
Эта ночь с 7 на 8 сентября, тронутая первой прохладой осени, прошла спокойно. Только изредка с большой высоты доносился прерывистый гул самолета-разведчика.
А часам к шести утра над боевыми порядками нашей бригады снова появился разведывательный самолет противника. Сделав три-четыре круга на небольшой высоте над расположением батальонов первого эшелона, он улетел на север.
Казалось бы, что особенного, еще один вражеский самолет? Однако этот случай меня встревожил. Особое беспокойство вызывал район хуторов Таранского и Лизогубовского, где оборону занимали 1-й и 2-й батальоны. Здесь пролегал кратчайший путь на Конотоп.
Я связался с командирами батальонов, чтобы узнать обстановку. Они доложили, что в районах обороны спокойно. И все же меня не оставляла тревожная мысль: нет, не случайно в такую рань немецкий разведчик бороздил над нами небо.
Федор Филиппович Чернышев тоже проснулся. Сжимая ладонями виски, он с усилием раскрыл глаза и спросил неожиданно:
— Вы верите в предчувствия, Александр Ильич?
— Ого, комиссар!.. Это похоже на мистику.
— А в сны?..
— Тоже, конечно, не верю.
— И я не верю ни в то, ни в другое. Сложная комбинация — человеческий мозг: то обрывки впечатлений, то всякие раздражители покоя ему не дают. Всю ночь, Александр Ильич, мне война снилась. Какая война! И сейчас голова прямо-таки надвое раскалывается.
— А мне, комиссар, наши инженерные работы покоя не дают. Мало мы в землю зарылись. Пройду к начальнику штаба, может, кое-что еще успеем сделать до начала вражеских атак…
Я вышел на крыльцо и услышал нарастающий гул. С севера, из-под низко нависшего облака выплыла шестерка пикирующих бомбардировщиков Ю–87. Они шли на высоте в полтора километра, направляясь на юг. Едва пролетев над моей головой, ведущий самолет сделал разворот и с пикирования сбросил бомбы на боевые порядки батальона, занимавшего оборону у железнодорожного моста через Сейм.
Остальные пять самолетов стали наносить бомбовые удары по огневым позициям нашей зенитной артиллерии… Грянули наши крупнокалиберные зенитные пулеметы. Гул, треск, грохот, вой… От пыли и дыма стало темно, как ночью. Дождавшись паузы, я поднялся с земли, выбрался на какой-то пригорок. Казалось, вокруг еще свистели осколки. Нет, бомбежка прекратилась. Ветер медленно относил в сторону Сейма облако дыма. Но что это? Еще одна шестерка Ю-87 разворачивалась над нашими позициями.
Эта шестерка сбросила свой бомбовый груз на тылы бригады. Домик, в котором мы с Чернышевым ночевали, стоял несколько в стороне от окраины села. Возможно, когда я выходил на крыльцо, они заметили, что домик обитаем?
Не помню, как случилось, что за время бомбежки я оказался метрах в пятидесяти от нашего жилья. Очевидно, я все-таки пытался добраться до штаба. А теперь видел: один самолет отстал от шестерки и сбросил бомбу прямо на домик. Федор Филиппович еще находился там… Я слышал заливистый визг и, лежа на земле, отчетливо видел, как бомба вошла в серую дощатую крышу, будто камень в воду, разбрызгав и взвихрив какие-то обломки и пыль.
Рядом со мной грохнулась балка, потом посыпался щебень, запрыгали мелкие щепки и осколки стекла.
Я поднялся на ноги и, пошатываясь, двинулся к разрушенному дому. Он уже горел… Прямое попадание! Ну что ему стоило, Федору Филипповичу, выйти вместе со мной? Вот тебе и предчувствия… Я пробую открыть дверь, но лутка перекосилась и дверь не поддалась… Удар. Дверь закачалась на петлях. Еще один удар плечом, и она срывается с петель. Навстречу мне ползут клубы дыма, и прямо из этих клубов, из необычной полутьмы, кое-где пронизанной огнем, как видение, возникает мой Федор Филиппович… Мы обнимаемся на пороге, и я отчетливо слышу, как громко стучит его сердце. Где-то над нами рушится часть потолка. Мы не сразу осознаем это. Я вывожу его на крыльцо, черного от копоти и грязи, уверенный, что сейчас увижу страшные раны… Мелькает мысль: «Хотя бы не в живот, не проникающее, это смертельно…» Мой комиссар послушен, словно ребенок, Но вот он останавливается, протирает глаза. Я осторожно разнимаю его руки. Целы ли глаза-то? А вдруг… И меня всего встряхивает озноб. Но я еще решительнее разнимаю его руки. Что это? Он смеется. Да, он смеется, мой комиссар, и в ясных глазах его дробятся маленькие, знакомые огоньки.
— Ну, анафема, — говорит он, отдуваясь. — Чуть было не разлучил нас с тобой, Александр Ильич… Печка, спасибо ей, выручила. Правда, теперь я похож на трубочиста.
— Не беда. Отмоешься. Ранений нет?..
— Представь, ни царапинки!
Теперь и я не могу удержаться от смеха:
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уроженец Урала гвардии генерал-полковник дважды Герой Советского Союза Александр Ильич Родимцев широко известен как участник национально-освободительной войны в Испании, а впоследствии как командир 13-й гвардейской дивизии, покрывшей себя неувядаемой славой во время обороны Сталинграда, затем командир гвардейского корпуса, с большим героизмом громившего немецко-фашистских захватчиков при освобождении Украины, Польши, Чехословакии.В этой книге А. И. Родимцев рассказывает, с какой доблестью и отвагой выполнили свой интернациональный долг советские добровольцы, сражавшиеся в 1936—1938 годах против фашистов за свободу трудового испанского народа.
В 1936–37 гг. Родимцев в качестве советского добровольца воевал в Испании. Он был военным советником при Листере – в самых боеспособных частях правительственных войск. В Испании он заслужил звание Героя Советского Союза и был награжден двумя орденами Красного Знамени.
В документальной повести «Машенька из Мышеловки» Александр Родимцев рассказал о подвиге санинструктора из его дивизии Марии Боровиченко, совершенном на белгородской земле, за который отважная комсомолка была посмертно удостоена звания Героя Советского Союза.
«Пойти в политику и вернуться» – мемуары Сергея Степашина, премьер-министра России в 1999 году. К этому моменту в его послужном списке были должности директора ФСБ, министра юстиции, министра внутренних дел. При этом он никогда не был классическим «силовиком». Пришел в ФСБ (в тот момент Агентство федеральной безопасности) из народных депутатов, побывав в должности председателя государственной комиссии по расследованию деятельности КГБ. Ушел с этого поста по собственному решению после гибели заложников в Будённовске.
Рассказ о жизни и делах молодежи Русского Зарубежья в Европе в годы Второй мировой войны, а также накануне войны и после нее: личные воспоминания, подкрепленные множеством документальных ссылок. Книга интересна историкам молодежных движений, особенно русского скаутизма-разведчества и Народно-Трудового Союза, историкам Русского Зарубежья, историкам Второй мировой войны, а также широкому кругу читателей, желающих узнать, чем жила русская молодежь по другую сторону фронта войны 1941-1945 гг. Издано при участии Posev-Frankfurt/Main.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).