Твое обручальное кольцо - [48]

— И за Марию, — тихо добавила Джейн. — Надеюсь, она обрела покой, который заслужила.

Они молча пригубили шампанское, после чего Джейн опустила руку с бокалом.

— Как ты думаешь, Мария рада, что мы поженились? — помедлив, произнесла она.

Рон пожал плечами.

— Если ты спросишь, верю ли я в жизнь на небесах, я отвечу: нет, не верю. Мертвые остаются мертвыми — и точка.

Джейн печально улыбнулась.

— А мне кажется, она знает все и благодарна нам.

Рон хотел было сказать, что все это сказки из плохих фильмов, но, к счастью, промолчал и снова пожал плечами.

— Мне позвонил прокурор. Он считает, что у него достаточно материала, чтобы привлечь Джекобса к суду, но только по одному из обвинений.

— Джек-младший?

Рон кивнул. Обстоятельства этого дела были настолько неприятны, что он решил не портить Джейн настроение.

— Джекобс поймал мальчишку, когда тот болтал по-испански с кем-то из друзей. Так он узнал, что Мария все же обучила сына родному языку, вопреки запрету мужа.

— Какой ужасный человек! — воскликнула Джейн, вздрогнув, словно от внезапного сквозняка.

— Тебе холодно.

— Нет, противно.

Она взглянула на недопитый бокал в руке и снова поднесла его к губам. Рон смотрел на ее нежную шею, когда Джейн, запрокинув голову, отпила глоток, и думал, что ему понадобится немалая выдержка, чтобы заслужить обещанное приглашение.

У Джейн была изящная шея, тонкие черты лица и казавшийся крупным на небольшом овальном лице рот. Пожалуй, единственный ее недостаток. А жаль, потому что она была, потрясающе красивой женщиной. Но Рон тут же вспомнил, каким мягким и податливым стал этот рот под его поцелуем.

— А ведь неплохая была свадьба, ты согласен?

— Конечно.

Неплохая и, главное, быстрая. Он залпом допил шампанское.

— Мне понравился судья Джозеф Смит. — Джейн уютно устроилась в углу кушетки, поджав под себя ноги и прикрыв глаза. — Мне кажется, он милый человек.

— Кто? Джозеф Смит? Такой же милый, как гремучая змея.

— Представляешь, они с женой прожили сорок лет вместе. Она умерла в прошлом году.

Узкая бретелька ее ночной сорочки сползла с плеча, и под тонким пеньюаром показалась мягкая округлость груди. Рон добросовестно старался смотреть только на ее лицо, но воображение коварно рисовало совсем другое.

Рону неожиданно захотелось выпить еще. Вскочив, он извинился и направился в кухню.

— Куда ты? — испугавшись, спросила Джейн. Он не мог этого не заметить.

— Иду, чтобы по-настоящему напиться.

Может, так легче разобраться, как быть дальше, понять, какую глупость я в очередной раз совершил, разъяренный подумал он.

Джейн, задыхаясь, поднялась к себе в спальню и громко захлопнула дверь. Щеки у нее горели.

— Я знала, что это глупая идея, глупая, глупая, глупая… — повторяла она.

Роковая соблазнительница из нее не получилась. Стоит только посмотреть в зеркало, чтобы это понять.

Она обошла кровать и присела на краешке. Что ж, она оказалась дурой, но ничего, она переживет. Не такое бывало. Прибавится еще парочка шрамов в душе, но все обойдется.

Это всего лишь первый вечер после свадьбы. Рон не каменный, хотя ему и хочется, чтобы его таким считали. Он, возможно, скуп на слова и улыбки, и даже способен отрешиться от чувств, но, хочется ему или нет, Рон Бартон весьма темпераментный и страстный мужчина. Человек, убедивший себя в том, что любви для него не существует.

Все плохо, плохо, тут же тихо бесилась она, упав на кровать и стараясь не расплакаться. Рону как никому нужна любовь, и от этой мысли у нее заныло сердце.

Джейн застонала от отчаяния и закрыла глаза. Возможно, ей следует принять холодный душ или выйти прогуляться в мокром тумане. Все что угодно, лишь бы…

— Где у тебя аспирин?

В дверях стоял Рон и, опершись рукой о косяк, хмуро смотрел на нее. Зубы сжаты, рубашка не заправлена в брюки, ноги босые.

— В ванной, в аптечке. Ты напугал меня, войдя без стука.

— Ты сама предложила не стучать, — проворчал он. — Мой дом — твой дом.

Чтобы попасть в ванную, ему пришлось обойти кровать. Джейн с замиранием сердца следила, пока он не скрылся в ванной. Нет, Рон не был пьян. Он просто был мужчиной, который на что-то решился.

Когда Рон снова появился в спальне, Джейн внезапно почувствовала, что дрожит, хотя по-прежнему сидела с невозмутимым видом.

— Мне открыть флакон зубами? — грубовато спросил Рон. — Или ты поможешь? — Он был явно раздражен и недоволен собой.

Растерянно моргая, Джейн смотрела на него, пока не догадалась: Рон держал флакончик с аспирином. Чтобы обезопасить лекарство от любопытных детей, он открывался не без секрета, и с одной рукой Рону было не управиться.

— Я открою. Будет некрасиво, если на крышке останутся следы чьих-то зубов.

Рон искренне удивился. Выражение мрачного отчаяния в его глазах сменилось любопытством.

— Боюсь, Сандерс, тебе придется привыкать к следам зубов, — подхватил он шутку, — или ходить за мной по пятам, когда я в помещении.

Он не сказал «в доме». Оговорился или намеренно? — подумала Джейн и решила, что второе. Он ведь хвастался, что умеет подбирать нужные слова. Как-никак адвокат, и это его профессия.

— Сколько тебе таблеток? — спросила Джейн.

— Парочки хватит.

Она вытряхнула две таблетки в подставленную ладонь.