Тверской край — музыка — Санкт-Петербург - [18]

певал в студенческих и дружеских кружках в знаменитом тогда студенческом трактире "Британия", помещавшемся бок о бок с Университетом".

В Москве Филиппов занимался разносторонней деятельностью: преподавал словесность в московской гимназии, печатался в московских журналах, был одним из редакторов популярного в то время журнала "Москвитянин".

Александр Алексеевич Оленин, прадедом которого был Алексей Николаевич Оленин, зять Марка Федоровича Полторацкого, президент Академии художеств в воспоминаниях о М.А.Балакиреве писал: "О своем друге Т.И.Филиппове М.А.Балакирев тоже рассказывал немало и все будто бы со слов самого Филиппова. Последний происходил чуть ли не из крестьян Тверской губернии, но благодаря своим дарованиям пошел далеко. Будучи репетитором в доме известного славянофила Погодина, он там пленял всех своим исполнением русских песен. Вся славянофильская братия, собиравшаяся у Погодина, им просто заслушивалась. И вот вздумал Филиппов посватать за себя дочку Погодина, находя это дело для себя выгодным во всех отношениях. С этой целью он пошел к Погодину и, войдя к нему, повел такую речь (на церковнославянском языке, как это было принято у Погодина в торжественных случаях): "О старче благочестивый, хошу поять в жены себе дщерь твою". На это будто бы Погодин заметил, не поднимая глаз от книги: "А имашь ли злато?" Тертий Филиппов отвечал: "Злата не иму, но иму душу человеческу, коя дороже злата", на что последовала краткая резолюция Погодина: "Гряди вон!" Тогда Тертий в горести воскликнул: "О, старче сребролюбивый, что же ты возлюбил злато больше души человеческой?" На это последовал такой ответ Погодина: "Не злато, юноша, люблю, а Кесарево изображение на оном", и затем Погодин уже с указанием на дверь добавил более настойчиво: "Гряди вон!" Тертий растерялся и кинулся опрометью домой…"

После приезда в Петербург Филиппов занял высокие государственные посты, но, несмотря на это, оставался человеком скромным и отзывчивым: "Филиппов был в то время очень крупный сановник, и я ожидал увидеть его в окружении министерской помпы… Принял же меня Тертий Иванович настолько радушно и просто, что мне казалось, что мы давнишние знакомые. Это был весьма замечательный человек, вышедший из простого народа — и возвысившийся до самого высокого положения в государстве благодаря только своим способностям; он сохранил и в обращении, и в наружности что-то коренное народное. Высокого роста, плотный, с седой подстриженной бородой и с волосами, остриженными в скобку, он являл собой чистейший русский народный тип. Ничего чиновничьего в нем не было… Он был страстный почитатель всего русского народного и в особенности русской песни. Дар пения он сохранил до глубокой старости… Мой первый визит к нему как раз совпал с тем моментом, когда он обдумывал, что именно надо предпринять для сохранения русской песни" (А.А.Оленин).

В 1884 году по инициативе Филиппова при императорском Русском географическом обществе была создана песенная комиссия, председателем которой назначили Т.И.Филиппова. "Благодаря его усилиям был организован географическим обществом целый ряд экспедиций в составе самых компетентных в то время лиц (Ляпунов, Дютш, Истомин) для записи народной песни. Результаты этих экспедиций у всех налицо" (А.А.Оленин).

Т.И.Филиппов говорил о своем отношении к народной песне: "В юношеский возраст перешел с богатым песенным запасом и с той… поры не переставал думать о сохранении… носимых моею памятью сокровищ". Филиппов надеялся встретить профессионального музыканта, который записал бы с его голоса народные песни: "Мне пришлось убедиться, что такое с виду совершенно простое намерение, как перевести на ноты напевы русских песен сообразно с их истинною природою, исполнить не так-то

легко. Особенности наших народных напевов таковы, что они не каждому даются". По-видимому, Филиппов имел в виду записи композитора Вильбоа. В I860 году Вильбоа издал сборник "100 русских песен", из них 25 песен композитор записал от Филиппова. Тертий Иванович остался недоволен этими вариантами песен. Затем Филиппов с той же просьбой обратился к М.П.Мусоргскому. В 1880 году М.П.Мусоргский записал с голоса Филиппова пять песен. Композитор сделал их обработки для четырехголосного мужского хора:

1. "Ты взойди, взойди, солнце красное" (Сборникхоров "Думский кружок". М., 1882.1 выпуск).

2. "У ворот, ворот батюшкиных" (Там же).

3. "Уж ты воля, моя воля" (Обработка для двух теноров соло и мужского хора) (Сборник хоров "Думский кружок". М., 1884, II выпуск).

4. "Скажи, девица милая" (Сборник хоров "Думский кружок". М., 1884. III выпуск).

5. "Плывет, всплывет" (не закончена).

Позднее Филиппов писал: "Наконец, при благосклонном посредстве М.А. Балакирева судьба моих напевов отдана была в руки родного ему по духу художника Н.А. Римского-Корсакова, который положил много дорогого для него времени и добросовестных усилий, и которому я приношу глубокую и искреннюю признательность за осуществление давней и никогда не покидавшей меня мечты увидеть когда-либо хранившиеся в памяти моей напевы изданными в виде, вполне достойном их художественного значения".