Тверские ратоборцы - [7]
Каждый год 5 декабря тверичи поминают своего далёкого предка князя Михаила Ярославича, поразительный светлый образ которого согревает душу русского человека во все времена зла, ненависти и коварства. Высокая нравственность, духовный подвиг, истинный патриотизм Михаила Ярославича показывают, кто есть настоящий «отечестволюбец» в русской истории.
Слово о тверском льве
«...в тои же день (25 августа 1399 г. — Б.Е.) преставился благоверный христолюбивый Михаило сын Александров и внук Михаилов правнук великаго князя Ярослава Ярославичя. И бысть всех днии житиа его лет 66... А в гроб заутра в среду положен бысть в своея очине в граде Тфери в сборной церкви в святом Спасе. И много плача бе всему граду в тои день» (Софийская первая летопись).
Летопись даёт ему такую характеристику: «Сии же князь бяше был телом велик, бе бо крепок, и сановит, и смышлен, взор имел грозен и преудивлен лише человека, боголюбив, любя чин церковныи, пение церковное, и честь подавааше Божиим служителем священником, милостив зело убогим». Не часто подобное описание личности князя можно встретить в источниках.
В тверскую историю Михаил Александрович (1333—1399) вошёл как воин. Сражаться ему пришлось с младых лет, и благодаря его энергии, чувству долга перед родным княжеством ему удалось сохранить Тверь в качестве самостоятельного государственного образования в составе Северо-Восточной Руси.
Отец Александр Михайлович оставил ему в удел город Микулин. В 1365 году на Руси был мор, от чумы умерли многие родственники Михаила. В данной ситуации он сумел сконцентрировать в своих руках власть и влияние на политику других удельных князей, посматривающих в сторону Москвы, опоясанной в 1365—1366 годах каменной стеной с башнями. Основой политики Москвы со времён Ивана Калиты являлось стремление к ликвидации независимых княжеств, как это произошло с Ростовом, Стародубом, Галичем. Тверь в глазах Дмитрия Ивановича и его двора была постоянной занозой, в особенности из-за усиливающихся связей её с Литвой.
В 1368 году, после смерти великого князя Тверского Василия Михайловича, дяди Михаила Александровича, жившего по большей части не в Твери, а в Кашине, по «лествичному» правилу великим князем Тверским стал Михаил Александрович Микулинский. Однако на Кашин претендовала и Москва, которая никак не хотела усиления соперника.
Зимой 1368 года Москва отвоевала у Литвы Ржев. Пришла очередь, по мнению москвичей, наказать и Тверь. Князь Дмитрий совместно с митрополитом Алексием призвали Михаила в Москву на переговоры, дав клятву обеспечить ему безопасность, однако «сдумав на него совет зол».
Поверив слову пастыря (а митрополит пользовался большим авторитетом), Михаил с боярами прибыл в Москву на переговоры, в которых Тверь не пошла на уступки. Потеряв терпение, москвичи по приказу Дмитрия всех тверичей и самого князя «изымали, а что были бояре около него, тех всех поимали и розно розвели», нарушив тем самым слово церковного пастыря. По-современному, гостей арестовали.
Только убоясь приближающегося посольства из Орды во главе с Чарыком, Дмитрий нехотя отпустил тверичей: Орда не любила самоуправства, к тому же она была заинтересована в сохранении противовеса сильной Москве, каковым являлась Тверь.
Историки по-разному оценивали этот неприглядный факт биографии владыки Алексия. Митрополит Платон пишет о нём с укоризной, называя вещи своими именами. Карамзин полагает, что Алексий уступил воле бояр Дмитрия. С.М. Соловьёв вообще не распространяется об этом, а церковная литература этот факт замалчивает. «Вероятно, просто дело нужно объяснять в том смысле, что и на солнце бывают пятна», — пишет известный историк церкви А.В. Карташёв.
Можно себе представить гнев оскорблённого гордого тверского князя, на свободу которого покусился равный ему по положению князь московский. А потому «...положи то в измену и про то имеаше размирие к князю к великому, паче же на митрополита жаловашеся, к нему же веру имел паче всех». С этого года началась семилетняя война Твери с Москвой.
Постоянным союзником Михаила в борьбе с Дмитрием стал Ольгерд, великий князь Литовский, женатый на сестре Михаила Ульяне. Несколько раз союзники подходили к Москве, но взять её, защищённую каменной стеной, не смогли. Много сил и денег затратили оба соперника в Орде, чтобы заполучить ярлык на великое княжение Владимирское. Временами борьба шла на равных, и чаша весов колебалась в пользу той или иной стороны только в случае поддержки Сарая. Характерен поступок Михаила в 1371 году: он отказался от помощи ордынского войска в борьбе за великое княжение, мысля одолеть Дмитрия своей силой. Л.В. Черепнин полагает, что отказ Михаила от ордынской помощи был продиктован тем, что он не хотел в очередной раз разорения Русской земли, это подорвало бы авторитет князя на Руси. В очередной раз можно констатировать, что соображения морального порядка в проведении политики в тверском княжеском доме имели больший вес, нежели чем в московском.
Однако не следует думать, что Михаил Александрович был мягок и добр. Это был сын своего века, а потому бывал и жесток, как, впрочем, все другие деятели русской истории, включая Александра Невского, Петра I и других. В 1372 году тверичи осадили Торжок, воюя с новгородцами. Был конец мая. «Новгородцы и новоторжцы, похваляясь своей силой и мужеством, вооружась, выехали из города биться с великим князем Михаилом» (перевод В. Исакова). Но разгром был полный. Посад Торжка подожгли, а ветер разнёс огонь по всему городу, который сгорел почти весь. Жителей побили, взяли в плен, имущество разграбили и увезли в Тверь. Долго ещё Торжок помнил этот погром.
