Твердая порода - [11]

Зубаиров взял в руки журнал. Да, и эта девушка тоже была красивой. Высоко взбитые волосы повязаны легкой косынкой. Глаза ее удивленно, даже несколько чересчур, распахнулись. Ну, рюкзак, конечно, для «романтики», а в руках эта вчерашняя студентка держала планшет и ненужный в обиходе поисковиков-нефтяников геологический молоток. Видимо, это нужно было фотокорреспонденту.

— Ничего, — Зубаиров вернул парню журнал.

— Писал ей, потом приехал к ней, а ее уже нет…

— Замуж?

— Нет, на работу в другое место, — вздохнул моряк.

— Значит, знакомство было непрочным, — сказал Зубаиров. — Что-то я не верю в любовь по переписке.

— Ну, это вы меня не знаете! — возразил парень и погрустнел» — И я не виноват, да и она тоже… Мы ушли в океан на шесть месяцев, из-под воды не напишешь…

— А теперь что думаешь делать?

— Даже не знаю…

— Некуда, что ли?

— Никого у меня нет. Мать и братишку убили фашисты. Под Пинском мы жили. Отец так и не вернулся с войны. После демобилизации устроился мотористом на торговое судно… Если б не Валя, сроду б не увидел этих мест…

— Да, брат, — вздохнул и Зубаиров. — Жизнь. Но все же куда сейчас-то едешь?

— Да поезжу… Деньги есть. Поищу…

— Что поищешь?

— Не «что», а «кого»! Валю поищу! — Парень смотрел в окно. — Знаете, я б вообще не стал с вами разговаривать, если б вы в первый момент засмеялись надо мной, как Другие.

— Я не смеюсь, — сказал Фазыл.

— Вот я и говорю… Фамилия ее Валентинова. А я Валентин Валентинович. Тут судьба, понимаете?

— Понимаю.

Зубаиров стал перебирать в памяти девушек по имени Валя. Может, ему и приходилось когда-нибудь встретить среди местных геологов эту Валю, да только внимание не обратил? Нет, едва ли, вспомнилось бы сразу.

— Ты вот, парень, уже едешь по Татарии, но здесь твоей Вали нет, — проговорил Зубаиров, не щадя моряка.

— Откуда ты знаешь? — вздрогнул парень.

— Я тут работаю. Нефтяник.

— Серьезно? Кем?

— Буровым мастером. Знаешь, в наших местах сейчас нефти находят много. Геологам работы еще по завязку. Может, — она и появится здесь, не знаю. В конце концов, человека можно всегда найти!

— Вот и я так думаю! — вдруг воспрянул собеседник и протянул Зубаирову широкую, как лопата, ладонь. — Валентин Валентинович! А она где-то тут или будет тут! Остаюсь… Слушай, я по двигателям внутреннего сгорания все умею. Помоги найти работу…

Зубаирову показалось смешным, что моряк уважительно величает себя Валентином Валентиновичем.

— Поехали со мной, Валентин Валентинович! — сказал серьезно Фазыл. — Я — Зубаиров…

Так был найден первый член будущей бригады, которая сокращенно будет звать его «Тин-Тинычем».

Вторым в бригаду пришел Кадермат. Сразу по приезде из командировку у порога конторы Зубаирова остановил пожилой человек с седеющей головой и черными висячими усами.

— Случайно не Зубаиров? — встал он напротив.

— Я.

— Хочу поступить к вам на работу.

— Профессия?

— Нефтяник, — отвечал усач.

— Стаж есть?

— Еще какой!

— Не бурильщик ли? — с тайной надеждой спросил Зубаиров.

— Техник.

— Горный техник?! Так вам же можно работать мастером! — воскликнул Зубаиров. — Знаете, как нам люди такие нужны! Ну-ка идемте в отдел кадров! Идем, идем!

Он схватил усача за рукав, но тот аккуратно и решительно высвободился, прислонился к столбику крыльца.

— Нет уж. Мне подойдет бурильщиком…

— Если нравится, отлично! Ко мне и пойдете…

В это время открылось окно, и Зубаирова попросили зайти. «Я сейчас», — сказал мастер, входя в контору.

— Ты бы, товарищ Зубаиров, подумал, прежде чем взять этого человека, — сказал начальник отдела кадров. — Подозрительный тип… Биография…

— В тюрьме, что ли, побывал?

— Хуже! — проговорил начальник отдела свистящим шепотом.

— Ну что, что?

— Не будь ребенком, товарищ Зубаиров, — зашипел еще сильнее кадровик. — Ты лучше зайди к Ивану Андреевичу…

«Подозрительный тип», оказывается, уже побывал, у директора, и Никитин сразу понял, о ком речь:

— Был он у меня. Да, поговорили, познакомились. Посмотрел я его документы, — спокойно заговорил директор. — В принципе я не против. Нам нужны, очень нужны сейчас такие люди. Только… Почему же он не стал работать в Баку, где жил и учился? Почему не остался в Башкирии? Наконец, почему, имея специальное образование, работал у куйбышевских нефтяников грузчиком? Вот что меня беспокоит! — Иван Андреевич стал барабанить по столу карандашом, который до этого вертел пальцами. — И статья «сорок седьмая» значится. Понимаешь — нарушение трудовой дисциплины…

Уходя от директора, Зубаиров был уже уверен, что не примет того человека. С первого же взгляда понял это и усач, который стоял во дворе, на солнцепеке. Нет, тому-то все было понятно с самого начала. Секретарь послала к начальнику отдела кадров, тот направил к директору, а директор не сумел определенно ничего сказать, велел дожидаться Зубаирова. Известно, Зубаиров тоже сейчас найдет какую-либо причину…

— Ясно, мастер! — сказал усатый, почти неуловимой презрительной интонацией задевая самолюбие Зубаирова. — Ничего хорошего обо мне вы не узнали…

— Да, не узнал! — признался Зубаиров. — Документы у вас не совсем чистые.

— Если бы они были чистыми, — он в упор разглядывал молодого инженера, — я бы и просить вас не стал.