ТВари - [39]
Ирма машинально поглядела на расписание и вздрогнула от неожиданности.
Среди прочих имен она заметила в расписании нечто очень знакомое.
Зеленым фломастером под бордовой записью «Летящие» было написано: Агаша Фролова от Дюрыгина, вторник в 12…
От Емели решила-таки поехать в Останкино. Поглядеть на эту. На новую соперницу свою поглядеть. Вырулила с Комсомольского проспекта под эстакаду на Садовое кольцо. А по Садовому до Сухаревской. Пробки, пробки…
Включила радио. Играла песня ее любимых английских мальчишек из группы «Грин Дэй». Ирма принялась подпевать, отбивая пальчиками ритм по рулевому колесу.
Раскисать и сдаваться раньше времени она не собирается. Стоя на перекрестке под красный, перехватила парочку восторженных и удивленных взглядов. Ее узнают. А как же не узнавать-то?
Вон она — Ирма Вальберс на растяжке над всем проспектом, висит-улыбается с рекламы магнитных карт «Маэстро» «Алекс-Банка».
После песни в эфире зазвучал голос Сережи Мирского. Вот балабол! Все никак не уймется пошлости в микрофон сыпать. А после Сережи заговорила какая-то девчонка. Неужели эта? Сердце в груди у Ирмы екнуло. Точно!
– У микрофона Сережа Мирский и Агаша Фролова, вы слушаете шоу-программу нашего радио «Вставай, Москва»…
Агата!
Они весело болтали о какой-то чепухе.
– Сережа, ты умеешь толковать сны? — задорным голосом спрашивала Агата.
– Сексуальные умею.
– Мне приснилось сегодня, что я почему-то украла чьи-то чемоданы, к чему бы это?
– Это к тому, что если в этих чемоданах американские доллары или героин, то тебя скорее всего найдут и убьют, — бодро заявил балагур Сережа.
Ирма едва в шедший впереди и резко давший по тормозам «Лансер» не въехала. Тааак! Так это она в моем сне мои чемоданы украла! И ее за это найдут и убьют, значит…
Неужели дядя Ян Карлович из Юрмалы был прав? Неужели дядя был прав, когда после того как юная Ирма оторвала голову кукле по имени Лайма, заметил, что из нее вырастет хорошенькая миленькая гестаповка?
В аппаратной, которая заменяла Ксютову кабинет, мерцала огоньками эфирная стойка с оконечным эквалайзером. Ирме долго и тупо, с явной скидкой на ее прибалтийскую блондинистость объясняли назначение этой эфирной стойки, что после нее звуковой сигнал радиостанции уже уходит на башню, где стоит десятикиловаттный передатчик, который потом отдает усиленный сигнал на антенны, расположенные на башне на отметке двести десять метров. А эквалайзер на этой стойке выстраивается один раз в полгода, выстраивается специально нанятыми инженерами из одной очень авторитетной конторы, и те после настройки опечатывают эквалайзер, чтобы никто на радиостанции не мог самостоятельно подкрутить частоты туда или сюда, если кому-то вдруг захочется прибавить низеньких… Ксютов приветливо улыбался, но чуткая на эмоции Ирма понимала, что он не очень-то рад ее визиту.
– Ну что, предал ты меня, Ксютов, изменник? — с шутливым вызовом спросила Ирма.
– Ирмочка, — с самой доброй и смущенной улыбкой разводя руками, отвечал Ксютов, — ну кто же тебя, королеву всех красавиц, способен предать?
– А вот ты и способен.
– Я твой самый верный паж, Ирмочка.
– А вот самый верный паж и вдруг изменил мне в пользу какой-то Агаты…
– Ах, Ирмочка, я раб лампы, а лампа — это формат радиостанции, — так же виновато говорил Ксютов.
– Только не надо мне сказок про формат радиостанции, я тебя умоляю, — качала головой Ирма. — Ты эту басню можешь вон той провинциалочке рассказать, но не мне.
Ирма мотнула головой в сторону звуконепроницаемого окна, за которым была видна студия. За пультом возле двух свешивающихся с колодезных журавлей микрофонов сидели Мирский и Агата. Сидели и беззвучно — для Ксютова и Ирмы — шевелили губами, и по их возбужденному виду было ясно: говорят они какие-то задорные веселости.
– Вон ей можешь рассказывать байки про рабство директора лампе формата, она провинциалка, тебе поверит, а я-то знаю, что все денег стоит, — агрессивно повторила Ирма. — Сколько тебе Дюрыгин за ее эфир денег дал?
– Ирмочка, ни копейки никто мне не дал, ты же знаешь, я денег не беру, — прищурился Ксютов.
– Знаю, не берешь, — хмыкнула Ирма, — помалу не берешь. Будто бы я не знаю, сколько мой Игорь за меня тебе и Полеситскому давал!
– Слушай, Ирма, мне твои ревнивые бредни надоели, — не скрывая раздражения, проговорил Ксютов. — Есть что-то конструктивное, давай, а нет, на нет и суда нет, разбежались, потому как у каждого времени в обрез.
– Конструктивное? — переспросила Ирма. — А верни мне утренний эфир с Мирским вместо этой тверской шлюхи, вот и конструктивное.
– Нет, пока ничего не получится, — с неожиданной сталью в голосе ответил Ксютов.
– А что значит в твоей фразе слово «пока»? — спросила Ирма.
– Ну, всегда в любом деле есть оговорка на форсмажор, — сделав гримаску, ответил Ксютов.
– Какой форсмажор? — с настойчивостью прибалтийской блондинки спросила Ирма.
Ксютов уже с трудом сдерживал себя.
– Какой-какой, ну, например, помрет Фролова, вот тебе и форсмажор…
Утром Ирма вышла в столовую и там опять застала Игоря с Димой Поповым.
Но на этот раз прятаться не стала. Приветливо улыбнулась, тщательно скрывая боль и отвращение, поздоровалась, как воспитанная девочка. Налила кофе себе и предложила Диме Попову, но тот вежливо отказался.
11 сентября 2001 года в Нью-Йорке — это «цветочки» по сравнению с теми «ягодками», что приготовили современной цивилизации международные террористы. Если раньше их оружием были только неожиданность и собственная решимость, то теперь они используют новейшие научные достижения…Мир содрогнулся, когда армия террористов одновременно атаковала все узловые точки современной западной цивилизации! У собора Святого Петра в Риме поспешно возводят минареты! Та же участь постигает и храм Христа Спасителя в Москве и Исаакиевский собор в Санкт-Петербурге! Захвачены в заложники Папа Римский и президент Соединенных Штатов, королевские семьи Великобритании и Испании!
Остросюжетный актуальный политический детектив. На фоне майданных беспорядков и государственного переворота 2013–2014 гг. на Украине рассказывается подлинная история украинского государства, разоблачаются националистические и пропагандистские мифы. Автор убедительно доказывает, что нация «украинцев» придумана австрийцами всего сто лет назад. «Изнутри» раскрываются технологии создания «оранжевой революции», описываются портреты действующих украинских политиков. На ярких примерах показано, КАК должна действовать Россия, если она хочет быть эффективной.
Аннотация: вышел в изд АСТ в 2004 тираж 10 тыс в твердом + 7 тыс в мягком покет в конце романа – критические статьи Баринова Andrew ЛебедевЪ Хожденiя по мукамЪ.
Замысел этой книги-интервью возник в 2008 году. Наши встречи проходили в квартире Евгения Самойловича Терновского; она расположена в доме на парижской улице, носящей название северофранцузского города Данкерк. Заголовок книги — дань гостеприимству моего собеседника, великодушию и терпению, с которыми он отвечал на мои вопросы. Приглашая его к разговору, я стремился глубже проникнуть в творческие миры Терновского-писателя, ближе познакомить русских читателей с его произведениями. Мне был чрезвычайно интересен и его личный жизненный опыт — Советский Союз, эмиграция, Западная Европа, встречи с людьми, которые во многом определяли культурный пейзаж тех «времен и мест», будь то московская интеллигенция конца 1950-х — начала 1970-х годов, а затем русская диаспора в Париже, немецкий и французский круги славистов.
Книга Тимура Бикбулатова «Opus marginum» содержит тексты, дефинируемые как «метафорический нарратив». «Все, что натекстовано в этой сумбурной брошюрке, писалось кусками, рывками, без помарок и обдумывания. На пресс-конференциях в правительстве и научных библиотеках, в алкогольных притонах и наркоклиниках, на художественных вернисажах и в ночных вагонах электричек. Это не сборник и не альбом, это стенограмма стенаний без шумоподавления и корректуры. Чтобы было, чтобы не забыть, не потерять…».
В жизни шестнадцатилетнего Лео Борлока не было ничего интересного, пока он не встретил в школьной столовой новенькую. Девчонка оказалась со странностями. Она называет себя Старгерл, носит причудливые наряды, играет на гавайской гитаре, смеется, когда никто не шутит, танцует без музыки и повсюду таскает в сумке ручную крысу. Лео оказался в безвыходной ситуации – эта необычная девчонка перевернет с ног на голову его ничем не примечательную жизнь и создаст кучу проблем. Конечно же, он не собирался с ней дружить.
Жизнь – это чудесное ожерелье, а каждая встреча – жемчужина на ней. Мы встречаемся и влюбляемся, мы расстаемся и воссоединяемся, мы разделяем друг с другом радости и горести, наши сердца разбиваются… Красная записная книжка – верная спутница 96-летней Дорис с 1928 года, с тех пор, как отец подарил ей ее на десятилетие. Эта книжка – ее сокровищница, она хранит память обо всех удивительных встречах в ее жизни. Здесь – ее единственное богатство, ее воспоминания. Но нет ли в ней чего-то такого, что может обогатить и других?..
У Иззи О`Нилл нет родителей, дорогой одежды, денег на колледж… Зато есть любимая бабушка, двое лучших друзей и непревзойденное чувство юмора. Что еще нужно для счастья? Стать сценаристом! Отправляя свою работу на конкурс молодых писателей, Иззи даже не догадывается, что в скором времени одноклассники превратят ее жизнь в плохое шоу из-за откровенных фотографий, которые сначала разлетятся по школе, а потом и по всей стране. Иззи не сдается: юмор выручает и здесь. Но с каждым днем ситуация усугубляется.
В пустыне ветер своим дыханием создает барханы и дюны из песка, которые за год продвигаются на несколько метров. Остановить их может только дождь. Там, где его влага орошает поверхность, начинает пробиваться на свет растительность, замедляя губительное продвижение песка. Человека по жизни ведет судьба, вера и Любовь, толкая его, то сильно, то бережно, в спину, в плечи, в лицо… Остановить этот извилистый путь под силу только времени… Все события в истории повторяются, и у каждой цивилизации есть свой круг жизни, у которого есть свое начало и свой конец.
С тех пор, как автор стихов вышел на демонстрацию против вторжения советских войск в Чехословакию, противопоставив свою совесть титанической громаде тоталитарной системы, утверждая ценности, большие, чем собственная жизнь, ее поэзия приобрела особый статус. Каждая строка поэта обеспечена «золотым запасом» неповторимой судьбы. В своей новой книге, объединившей лучшее из написанного в период с 1956 по 2010-й гг., Наталья Горбаневская, лауреат «Русской Премии» по итогам 2010 года, демонстрирует блестящие образцы русской духовной лирики, ориентированной на два течения времени – земное, повседневное, и большое – небесное, движущееся по вечным законам правды и любви и переходящее в Вечность.