Тувинские народные сказки - [56]

— Что за зверь в лесу ходит: безрогий, бурый, лохматый?

— Ой, сынок, не ходи туда! Человеку нельзя ходить там, где ходит этот зверь. Он очень сильный и может тебя убить, — сказала мать.

— Да разве он сильный? Он зарычал, встал на задние лапы и пошел на меня, а я взял его за уши, встряхнул и отбросил. И зверь убежал, — ответил богатырь.

— Сын, ты уже взрослый. Тебе надо иметь настоящее оружие, — сказала мать.

Она показала ему, какие деревья надо срезать, и помогла сделать черный жестокий лук. А потом дала ему черные идики, халат из черного шелка и шапку из черного соболя, которые она когда-то сделала из обрезков. Все это было парню впору, и стал он похож на богатыря. Он оседлал солового коня, которого выходила мать, взял лук и стрелу и хотел было взлететь в седло, но конь сказал:

— С тех пор как я родился, никто на меня не садился. Еще никто не совал мне в рот железо, никто не надевал на грудь нагрудник, никто не пропускал под хвост подхвостник. Наверное, мне будет щекотно, и я буду прыгать и вставать на дыбы. Поэтому ты положи лук и стрелу, они тебе будут мешать. Попробуй проехать без оружия.

Богатырь бросил лук, воткнул в землю стрелу, подоткнул полы халата и сел на коня.

— Ну как, хорошо держишься? — спросил конь.

— Хорошо, — ответил богатырь.

Конь поскакал так, что искры посыпались из глаз богатыря. Где были горы — там стала ровная степь. Где была ровная степь — встали горы. Звезды неба сыпались на землю, а пыль земли подымалась до небес. Зиму богатырь узнавал по инею, лето — по росе. Наконец он не выдержал и закричал:

— Если хочешь убить — убивай скорей! Если хочешь пощадить — остановись!

Конь сказал:

— Ты меня не жалей, ударь посмелей! Ударь меня по боку так, чтобы ребра мои на солнце засверкали, — ты ведь не отца бьешь. Натяни узду так, чтобы щеки мои до ушей разорвались, — ты ведь не материны щеки разрываешь.

Богатырь поднял плеть, так что заслонил солнце, и ударил коня по боку, так что ребра его засверкали, а потом натянул узду так, что щеки коня разорвались до ушей.

Конь остановился и сказал:

— Ты можешь быть моим хозяином, а я согласен быть твоим конем.

Богатырь спешился и увидел, что мясо его бедер оторвалось от костей и обмоталось ниже колен, мясо его предплечий оторвалось от костей и обмоталось ниже локтей. Он стал легчиться таежными травами, которые залечивали раны к утру. Он стал лечиться разноцветными травами, которые вылечивали раны к вечеру. А когда вылечился — приехал домой.

На коне он стал охотиться еще лучше и привозить мяса еще больше. Однажды, когда богатырь был на охоте, с юга прилетели семь гусей и прокричали:

— Где ты, Экер-оол*? В юрте ты или в пути? — Они покружили над чумом и улетели.

«Что это они? — подумала Шевер-Чечен. — Ведь я еще не давала имени моему сыну. Вечером расскажу ему об этих гусях». Но когда вернулся сын, она об этом забыла. Назавтра снова прилетели гуси. И она снова забыла рассказать. Гуси прилетели и на третий день. «Уж сегодня я не забуду», — думала Шевер-Чечен, привязывая ниткой уголек к уху. Вернулся сын.

— Что с тобой, мама, зачем тебе серьги из угля?

— Это я для памяти, сын. Уже три дня, как прилетают с юга семь гусей и спрашивают тебя. Не ходи завтра на охоту.

Назавтра опять прилетели гуси и закричали:

— Где ты, Экер-оол? В юрте ты или в пути?

— Я в юрте! — ответил парень.

Когда он выбежал из юрты, гуси были далеко. Парень вскочил на коня, догнал их и крикнул:

— Стрела моя, прострели их всех до единого! — И начал натягивать тетиву.

И тут первый гусь устремился к земле и превратился в красавицу.

— Кто вы такие, откуда вы, почему вы как птицы летаете? — спросил парень.

— Мы — дочери Кускун-Кужура-хана, мы живем на юге. Отец одел нас в птичьи одежды, чтобы мы свободно летали по свету и сами нашли себе добрых молодцев по сердцу. Мы облетели весь свет, и мои сестры нашли себе женихов. А мне понравился ты. Вот мы и прилетели, чтобы поговорить с тобой.

Парень вернулся домой.

— Что, догнал ты этих гусей? — спросила мать.

— Это не гуси. Это семь дочерей Кускун-Кужура-хана. На младшей из них я женюсь. Сейчас поеду за ней и привезу ее сюда.

— Что ж, сынок, поезжай. Подари хану самого черного из соболей, самого серого из волков, самую красную из лисиц и самую белую из белок, — сказала мать.

Парень отправился в тайгу, убил самого черного из соболей, самого серого из волков, самую красную из лисиц и самую белую из белок, потом настрелял много зверя — заготовил для матери много еды и приготовился к отъезду.

— Пусть тебя зовут Экер-оол с Ээр-Сарыг-конем *,— сказала на прощание мать.

Богатырь направился на юг. Путь в месяц он проезжал за день и скоро приехал к аалу Кускун-Кужура-хана. Перед ханским шатром стояло семь белых юрт. Экер-оол привязал коня около самой нижней юрты и вошел в нее. С одной стороны пятнадцать мальчиков играли на игиле, с другой стороны пятнадцать девочек пели песню. А за ними пятнадцать девочек играли на хомусе, а пятнадцать мальчиков пели горловую песню. Красавица встретила его, положила перед ним олбук, угощала мясом, чаем, сахаром, лепешками.

А наутро богатырь пошел к хану и приподнес ему драгоценные шкуры.