Турнир самоубийц - [23]

Ульрик начал подозревать недоброе. Во что его угораздило ввязаться на сей раз?

– Ты не могла бы рассказать о Турнире немного побольше?

– Отчего же? С радостью! Турнир Самоубийц – древнейшая традиция города. Победитель становится мэром Блэткоча ровно на год.

– А потом?

– Новый Турнир. Мэр каждый год должен доказывать, что он достаточно хорош, чтобы управлять нами.

– И никому не удавалось выиграть? Выходит, у вас никогда не было мэра?

– Одному человеку вроде как удалось. Сто лет назад. Его звали Генри Блэткоч, это он основал город и учредил Турнир. Генри наш первый и последний мэр.

– Ну, значит все не так плохо.

– Еще про Генри говорят, будто он способен воскрешать мертвых, бреется топором, умывается кислотой и ест раскаленное железо на завтрак.

– Кто организует турниры, на которых запросто можно погибнуть?! – искренне возмутился Ульрик.

– А, когда записывался, тебе в названии «Турнир Самоубийц» ничего не показалось странным?

– Я думал, это для красоты, – скрестил руки на груди Ульрик.

– Ты сейчас в городе, где второй по опасности район называется «Тихая гавань». Как думаешь, что тебя ждет на Турнире?

– Второй по опасности? А первый какой?

– Где живу я!

– По-моему, ты принимаешь все слишком близко к сердцу.

– Знаешь что?! Убирайся отсюда ко всем котам, можешь завтра умереть, понял?! И тролля своего забери!

Ульрик не стал возражать. Нужные слова для извинений все равно в голову не приходили. Он понятия не имел, как в одном предложении соединить «разгромленный дом», «испорченный вечер», «разговор с родителями» и «мне очень жаль».

* * *

Виктор, он же рыцарь плаща и кинжала, он же наемный убийца, он же просто убийца – в свободное от работы время, – пребывал в крайней растерянности. Он не привык отлынивать от дел, но еще никогда не сталкивался с подобной проблемой: чтобы человек оплачивал собственную смерть. Наличными. Обычно все дожидаются, когда кто-нибудь сам окажет им эту услугу. И чем позже – тем лучше.

Вообще-то Виктор собирался прирезать клиента еще в баре, но, увидев, что тот сделал с Огденом, передумал.

Виктор выяснил: зовут молодого человека Ульрик и в городе он недавно. На этом вменяемая часть биографии заканчивалась, и начиналось невообразимое.

Ульрик появился в Блэткоче словно из ниоткуда. Молодого человека будто не существовало до тех самых пор, пока он чудесным образом не материализовался в Столице Метеоритов. А материализовавшись, тут же захотел ее покинуть. Необычным способом и тем не менее весьма настойчиво и с упорством, которому можно лишь позавидовать.

Виктор понимал парня. Жизнь в Блэткоче не сахар. Но заканчивать ее вот так, оплатив переход в лучший мир (если сравнивать с Блэткочем, любое место будет лучше) из своего кошелька, – неправильно. Прецеденты, конечно, были. В одной религии, например, говорилось, что паромщик брал монету за перевозку души на другой берег реки Мертвых, в царство Мертвых. Но, как правило, человек к этому времени был уже… мертв.

Люди едва не растерзали его из-за этих котов!

В память Виктора особенно сильно врезалась сцена, когда Ульрик появился перед разъяренной толпой, один, без оружия.

Накрапывал мелкий дождь.

Обвешанный котами парень во фраке направился к поверженному троллю. На губах молодого человека кривилась неестественная улыбка, шею стягивала висельная петля. Толпа отпрянула.

За Ульриком по пятам следовал некто одетый во все черное. Дважды его останавливали и грабили, но дурацкий меч не отнимали. Виктор догадывался почему: он предпочел бы задушить клиента голыми руками, чем пускать в ход такое оружие.

Виктор не знал, что задумал Ульрик, но одно решил для себя твердо: убить юношу следует как можно скорее.

Пока он не справился с задачей сам.

* * *

Тик-так, раздалось из темной подворотни.

Огден, что второй час кружил у бара «Веселый метеорит», никак не решаясь зайти внутрь, повернул голову и уставился в непроглядную черноту.

Тик-так, послышалось вновь.

Огден закрыл глаза. Он сделал это не потому, что был трусом – любой житель Блэткоча закрывал глаза, если поблизости раздавалось пронзительное тиканье. Традиция, зародившаяся еще в… Незапамятные Времена. Именно.

Тьма сделала шаг вперед. Она была длинной и худой. Но, вот странность, она уже не была непроглядной: во мраке проулка мигнул отраженный свет уличного фонаря, будто серебряная монета сверкнула.

И безмолвной тьму не назовешь: тик-так, раздалось опять.

Словно рядом находились гигантские часы.

Тик-так.

Из подворотни выпросталась длинная рука с многочисленными суставами, похожая на паучью лапу, сграбастала Огдена и вздернула вверх, словно здоровяк весил не больше ореховой скорлупки.

Тик-так.

Тонкие металлические пальцы впились в шею, а единственный фонарь вдруг мигнул и погас.

Тик-так.

Тик-так.

Тик.

Так.

* * *

Уэнделл Сепп – главный государственный инспектор Министерства труда Мехатонии – был одним из немногих, кому лотоматон выдал сразу три профессии: «ЭКОНОМИСТ», «РУКОВОДИТЕЛЬ», «СЛЕДОВАТЕЛЬ». И спустя годы все три так же ярко горели на ладони, как в первый день после теста. Подобное встречалось еще реже, обычно со временем две из трех печатей пропадали. Стоит человеку выбрать путь, назад уже не вернешься.