Турнир - [19]

– Ах ты! – задохнулся от возмущения стражник. – А кто дорожку нюхать предлагал?

– Какую дорожку? – недоуменно спросил судья.

– Круглую, – охотно пояснил стражник.

Левый глаз прокуратора, косивший куда-то в сторону, сделал вращательное движение и уставился в собственную переносицу. Судья нахмурился:

– А ну-ка дыхни!

– Да мы совсем чуть-чуть потребили, ваша милость, – смущенно затоптался стражник.

– Это не имеет никакого значения, – торопливо вмешался обвинитель.

– Здесь я решаю, что имеет значение, а что – нет! – отрезал судья. – Приведите второго потерпевшего.

Маленький стражник в точности повторил версию своего напарника. Из-за уменьшившегося количества зубов речь его стала шепеляво-картавой. Вовка поспешно произнес:

– Они сговорились, ваша честь. Позвольте задать вопрос терпиле?

Судья благосклонно качнул головой.

– Вспомни, что я тебе говорил?

Стражник пожал плечами:

– Нифево не говорил, кудафтал только.

– Это как? – заинтересовался судья.

– Ко-ка-ко! – пропищал лысый и для убедительности помахал руками, изображая цыпленка.

– И дорожка была? – последовал ехидный вопрос.

– Нафыпать пфедлагал, – кивком подтвердил стражник. – По пфямой.

– А как надо было? – вмешался Вовка.

Допрашиваемый, смущенно затоптавшись на месте, беспомощно оглянулся на прокуратора. Судья поторопил его:

– Отвечайте на вопрос.

– По кфугу? – с облегчением догадался стражник.

Правый глаз прокуратора, сделав зигзагообразную петлю, попытался заглянуть внутрь черепной коробки, а проснувшийся минуту назад адвокат смотрел на происходящее безумным взглядом.

– Телега еще была, – радостно вспомнил щербатый. – Пофожняя… Он ее гнал куда-то.

– Какая телега? – вскинулся судья.

– Не знаю, – пожал плечами стражник. – Может, он куфей на ней веф?

– Какой еще кофей?!

Происходящее стало явно раздражать председательствующего.

– Надо полагать, хартарский, – с глубокомысленным видом вставил реплику очнувшийся от дремоты адвокат. – На эденский спроса нынче нет.

– Не кофей, а куфей! – яростно зашепелявил потерпевший, досадуя на несообразительность судьи. И опять помахал руками, изображая из себя цыпленка.

– И куда она делась?

– Куфица?

– Телега, чтоб ты сдох! – гаркнул председательствующий.

– А я пофем знаю?! – с искренним негодованием воззрился на него стражник. – Я ее не видел.

– Ты же только что сказал, что она была?! – заорал на него окончательно вышедший из себя судья.

– Вафа милофть! – завопил в ответ перепуганный терпила. – Он мне сам про нее говорил!

От волнения шепелявость чудесным образом куда-то испарилась.

– Хартарский горчит, от него у меня изжога, – пожаловался прокуратор адвокату.

Посмотрев на них диким взглядом, судья снова обратился к потерпевшему:

– Чего он тебе еще сказал?

– Что надо съезжать с базара.

– Какого еще базара?!

– Который в Падло, – невозмутимо пояснил стражник. Секунду подумав, он почесал в затылке и нерешительно добавил: – Там у меня еще тетушка живет.

– От изжоги я соду употребляю, – поделился рецептом адвокат. – Очень недурственно помогает.

– Какая еще тетушка? Какая сода?! – схватился за голову судья. – Падло за двести верст отсюда!

– По матушкиной линии, – терпеливо разъяснил допрашиваемый.

– Питьевая, – глубокомысленно вставил адвокат. – От кальцинированной заворот кишок случится в одночасье.

Вовка, уже не сдерживаясь, согнулся в три погибели и корчился под столом от приступов смеха.

– Твою … тетушку! – взбешенный судья затопал ногами. – Вон отсюда! В холодную обоих, пока не протрезвеете!

От воплей обезумевшего судьи глаза прокуратора стали смотреть в разные стороны, стремясь спрятаться за ушами. Отдышавшись, председательствующий повернулся к обвиняемому, погрозил ему пальцем:

– Свободен. Но смотри у меня – чтоб глаза мои больше тебя!..

Адвокат при этих словах с гордым видом оглядел окружающих. Вовка торопливо вскочил с лавки:

– Благодарю, ваша честь, за мудрое и правильное решение.

– Ступай с миром… – Судья устало махнул рукой. – И не забудь, что я тебе сказал.

– Гадом буду! – торжественно поклялся Вовка и, прихватив один мешочек с золотом со стола судьи, направился к выходу.

Узкая улочка была застроена каменными домами в два-три этажа, фасады зданий утопали в плющах и вьющихся розах. Вдоль булыжных тротуаров росли одинокие акации с прикрученными к стволам рекламными табличками. Рядом толпился местный люд и бурно обсуждал предстоящее празднество.

Раздалось недовольное урчание – протестовал желудок, более суток не получавший никакой подкормки. Вовка покрутил головой по сторонам в надежде увидеть вывеску трактира. Ближайший общепит оказался совсем неподалеку – стоило только пересечь дорогу и пройти метров двести до перекрестка.

Наклонив голову, чтобы не удариться о низкую арку входа, Вовка по скрипучим ступенькам спустился в полуподвальное помещение трактира. Привычно хлопнув по заду пробегавшую мимо официантку, огляделся, ища свободный столик. Самым подходящим показалось место у окна под раскидистой пальмой. На зеленых ветвях тропического растения резвилась маленькая обезьянка и увлеченно грызла ярко-оранжевый плод, истекающий зеленым соком.

– Чего изволите, сударь? – мигом подскочил к нему трактирщик, попутно вытирая грязной тряпкой замасленную скатерть.