Турнир - [6]

- Врубай!

Оставшуюся часть ночи мы наверняка проведем под мои и вопли Гаары - очень, очень хреново поющего “Smells like teen spirit”. Где-то к середине песни я понимаю, что Саске тоже подвывает нам. Тихонечко.

А потом все становится дымчатым и густым.

Хорошо навестили друзей, ничего не скажешь.

*Наруто имеет в виду «пушку» светотехников - это белый луч света, который подсвечивает главное действующее лицо на сцене.

========== О кофе, чуткости и креветках ==========

Удивительно, как человек может измениться за два года. Стиль, вкусы, предпочтения, привычки и прочие особенности могут стать не просто другими – полностью противоположными первоначальным. Не стоит говорить о том, что и мир вокруг таких людей кардинально меняется и это совершенно нормально.

Но, если честно, я никак не ожидал столь разительных перемен.

Цвет ее волос сбросил яркую пелену и сменился на естественный, темно-каштановый, теплый - удивительно прекрасный. Горячий янтарь глаз приобрел оттенки домашних, сладких ирисок. Дерзкая одежда уступила место простой хлопковой ткани, и вся непокорная чувственность спряталась под личиной самоуверенной, довольной жизнью, спокойной женщины.

Конан.

Вместо приветствия она расслабленно пожимает плечами, как будто тут нет ничего особенного. И не скрывает изменений – выделяет жестом и усмехается. Все вместе вызывает у меня приступ эйфорического трепета.

- Сколько?

- Восьмой месяц.

Саске кажется растерянным. Он и вправду подрастерял умение прятаться за масками. Иногда, как сейчас, замирает в недоумении, примеривая одну за другой – то ли рад, то ли удивлен, то ли…

- Я знаю, что ты хочешь спросить, Узумаки, - Конан со всей силы сжимает мое плечо. – Попробуй угадать.

- Неужели Кабуто?

- Бинго, детектив.

Мы обмениваемся взглядами, в которых заложено куда больше, чем можно объяснить словами. Целый рассказ – ее искрами, моими улыбками.

- Я сделаю вам кофе, - Хаюми весьма изящно, для своего положения, ныряет вглубь квартиры.

- С ума сойти.

Вот и все, что я могу сказать. Саске кивает. И правда.

- Не забудь помолиться своим единорогам, чтобы роды были успешными.

Беременная Конан.

Просто с ума сойти.

***

- Итак, я весь во внимании, - приземлившись на стул, протягиваю Хаюми руку. Она без колебаний сжимает пальцы в дружеском захвате, и я снова чувствую ту самую молчаливую, бескорыстную поддержку, с помощью которой она когда-то спасла одного почти незнакомого человека.

Эта девушка мне как сестра. Не знаю, чем я заслужил – просто так получилось, что мы стали родными друг другу.

Саске смотрит внимательно, без подозрительности. Наверное, он уже заметил звенящие нити доверия, и больше не способен воспринять ее как соперницу или угрозу. Или, может быть, просто верит мне? Снова мерзкое насекомое из болота неуверенности зудит где-то под сердцем. Надеюсь, это действительно доверие…

- А что рассказывать, Наруто? Ты же видишь. Вот, кому-кому, а тебе не нужны лишние объяснения, не так ли?

- Я удивлен. Понимаешь ли, предполагалось, что встретить беременного Обито куда вероятнее, чем тебя.

Она улыбается, естественно, без всякого смущения. Конан остается собой в любом образе, это я знаю со времен «Синтагмы». Мысль о ненавистном клубе резко выдергивает наружу неприятные воспоминания - Дейдару, Хидана, Данзо и болезненный водоворот чувств, венами и артериями пронизывающий тот эпизод моей жизни.

Ежик на мгновение дает о себе знать. Саске не замечает, а вот Конан очень чутко улавливает это. Сначала я замечаю в ее глазах легкую тревогу и понимаю, что невольно сжал пальцы сильнее, а затем осознаю - попался. Она еще хуже Гаары, когда дело касается фальши.

Хотя и тут есть утешение. Конан не станет поднимать эту тему без острой надобности, потому что когда-то мы решили делить все наши темные тайны на двоих. Без слов и обещаний.

- Как там счастливый семьянин? - спрашивает Саске и я, наконец, позволяю Хаюми заняться приготовлением обещанного кофе. Почему-то мне совершенно не хочется отпускать ее от себя. Надеюсь, я не успел заразиться от Учихи воспалением заботы…

- Будет минут через десять. Побежал в магазин, - я слышу смешинки в ее высоком голосе, и удивленно перевожу взгляд на Саске. Он выбит из колеи не меньше моего. - У меня недостаток креветок в организме. Беременность, чтоб ее. Вам растворимый набадяжить или по-серьезному, молотый?

- Растворимый, - отвечаю за двоих, потому что Учиха, похоже, выпал в астрал. - Не утруждайся.

- Узумаки, даже не думай, что в отношении тебя что-то изменилось. Если еще и ты будешь нарезать вокруг меня круги с бубном - нос разобью. Понял?

- Ладно, давай молотый.

Ну, я рад, что хоть что-то в этом мире не меняется.

Вид Кабуто шокирует не меньше, чем разительные перемены в поведении Конан. Вместо ожидаемого врачевателя с коротким мышиным хвостиком в кухню влетает одухотворенный мечтатель с пакетами креветок. Волосы растрепанной копной ниспадают на плечи, вместо нелепых круглых очков «а-ля Гарри Поттер» - стильные узкие стеклышки без оправы. Неприлично счастливое лицо можно печатать на этикетках сладких батончиков или молочных ломтиков, а горящими глазами освещать самые темные улицы. Даже при виде прифигевших гостей, он, совсем как «хозяюшка», не испытывает никакого замешательства.