Турецкие народные сказки - [37]

11. Цветок повилики и сын падишаха

екогда был один падишах. И у этого падишаха было три сына. Но разве и он не человек? И вот однажды падишах заболевает, ложится в постель, и так как день ото дня болезнь его становится все тяжелее, то для него делается ясно, что он умрет. И вот однажды он собирает своих сыновей и делает завещание. «После моей смерти падишахом пусть будет старший сын. Если когда-нибудь ему станет скучно, пусть едет охотиться на птиц, — только, когда он выедет на распутье трех дорог, пусть поедет по той, что с левой стороны, и не едет по другим: по правой или же средней», — говорит он. День-два спустя приходит его смертный час; падишах умирает, сыновья плачут, рыдают. Как бы то ни было, они приказывают похоронить останки их отца, а старший сын восходит на отцовский престол и становится падишахом.

Некоторое время он царствует. Однажды, когда ему стало очень скучно, он готовится ехать на охоту; садится на коня, берет с собой главного везира, и они едут. Мало-помалу подъезжают они к перекрестку трех дорог, и на ум молодцу приходит совет отца. «Странно, почему же это мой отец отсоветовал нам ехать по левой дороге? ¹ Здесь, наверно, что-то есть. Стой, поеду-ка я по этой дороге, посмотрю, что там», — говорит он, а везир, который был с ним, не пускает молодца. Как ни старается он отговорить молодца: «Смотри не езди: уж, конечно, эта дорога опасна», тот говорит: «Я непременно должен поехать, — что же тут такого!» И он оставляет там везира, а сам гонит своего коня вперед. Проехав немного, он видит, что по краям дороги, среди лугов и травы, распустился желтый цветок повилики. Только он увидал, что цветок повилики расцвел не по времени, он и говорит: «Стой, нарву-ка повилики!» — и гонит коня в ту сторону. В то время как он намеревался подъехать ближе и нарвать повилики, вдруг, глядь! — повилика отодвинулась от него в сторону. «Что это такое?» — думает он и едет следом за ней. По мере того как он подъезжает, повилика все больше отходит назад; их опять разделяет большое пространство, и он не может сорвать повилику. И вот он подъезжает к одной пещере, глядь! — стоит котел с пилавом, горячим-горячим. А ему захотелось есть. «Дай-ка хоть пилаву поем немного!» — думает он и слезает с коня. Только он готовился запустить ложку в котел с пилавом, как из пещеры выходит араб: «Эй ты, человечий сын! Раньше привета не бывает беседы ² — давай-ка сначала поборемся, а потом и поешь пилаву!» Что делать молодцу? Начинает бороться с арабом; они сходятся врукопашную. В конце концов араб пригибает его к земле и побеждает. Тотчас же он вытаскивает кинжал, отсекает молодцу голову, а конь ржет и остается все там же. А в этой стороне³ везир на перекрестке дорог ждет-пождет, — от молодца никаких вестей; он едет обратно, приходит во дворец, и они возводят на престол среднего брата.

И вот он правит некоторое время. Однажды и он соскучился; он тоже выезжает с везиром на охоту, и они тоже подъезжают к перекрестку трех дорог. Молодец хоть и вспоминает завещание отца, но все же говорит: «Поеду-ка и я по левой дороге: посмотрю, что сталось со старшим братом». И он гонит туда своего коня. И перед ним тоже появляется цветок повилики. Чем больше старается он его сорвать, тем дальше отходит от него повилика. Мало-помалу оказался перед ним и котел с пилавом, который попался на пути первому брату, а так как и средний брат также был голоден, то и он попробовал отведать пилава, но как раз в это время появился араб: «Ох, человечий сын, сперва приветы, а потом беседы! Иди-ка, сначала поборемся с тобой, а потом и поешь пилаву!» И вот они схватываются и сходятся врукопашную. В конце концов араб пригибает молодца к земле, кинжалом отрезает ему голову, а конь бежит туда и там встречается с другим конем. А в той стороне везир у дороги ждет молодца; однако ни прохожего, ни проезжего нет. «И с этим что-то случилось», — говорит везир, идет во дворец, и они возводят на престол младшего брата, делают его падишахом. И этот несколько дней правит, потом и ему становится скучно. Он берет своего везира и едет. Мало-помалу подъезжают они к перекрестку трех дорог. И он тоже хочет ехать по левой дороге, но везир его не пускает. «Два твоих брата вот так ушли и не вернулись, теперь и ты пойдешь, — кто же тогда будет над нами падишахом?» — говорит он и не позволяет тому ехать. А шахзадэ говорит: «Как хочешь, а поеду: и братьев своих поищу, да и что там на этой дороге погляжу». И он не слушает везира и гонит коня вперед.

Мало-помалу до его уха доносится ржание коней. «Наверно, мои старшие братья здесь», — думает он и едет дальше. Перед ним тоже появляется цветок повилики, и он тоже пытается сорвать повилику. Он двигается — и повилика двигается; в конце концов ему попадается котел с пилавом. «Ах, я голоден, да и повилику не мог сорвать, так хотя бы голод свой утолю этим пилавом», — говорит он, слезает с коня и подходит к котлу. Только он хочет взять пилаву, выходит араб: «О шахзадэ, раньше привета не бывает беседы, поборемся-ка с тобой по-молодецки, а потом и поешь пилаву, пусть он будет тебе во благо»