Турбулентность - [52]
– Подождите, постойте, – сказал он, когда я взялся за ручку на двери. – Я правда не был уверен, что делать, сэр.
– Ты вообще рассматривал вариант связи с диспетчерской? Спросить у них о возможности подняться выше?
– А я мог так сделать?
– Покойся с миром, Райан. – Я открыл люк и сразу же направился по лестнице стимулятора.
– Командир Уэстон? – Один из руководителей Элиты, выглядящий на лет десять моложе меня, вдруг появился прямо передо мной. – Командир Уэстон, вы уходите?
– Как только вы уйдете с моего пути, да.
– Но почему? Ваш ученик только что разбил свой самолет посреди Атлантического океана.
– Нет, он разбил его в Тихом океане. А там намного глубже.
– Не в этом дело.
– Для спасателей было бы дело, не считаете?
– А вы не считаете, что должны прямо сейчас дать ему наставления или прочитать лекцию? Возможно, если бы вы дали ему указания, это больше не повторилось бы?
– Я считаю, что страха смерти будет достаточно.
– Знаете... – Он вздохнул, скрещивая руки на груди. – Если бы не знак почета в вашем деле, я бы уволил вас еще несколько недель назад, когда вы якобы сказали целой группе пассажиров «Убирайтесь, на хуй, с моего самолета», когда посчитали, что они слишком долго сходят с борта.
– Это случилось не якобы. Об этом даже есть видео на YouTube.
Он закатил глаза.
– Мы тратим много денег на программу новых слияний, и лично я был бы счастлив, если бы каждый пилот попытался сделать свой положительный вклад. Разве не поэтому вы летаете, мистер Уэстон? Не потому ли вы здесь?
– Я здесь ради зарплаты.
– Я сдаюсь. Я. Сдаюсь. – Он застонал, поднимая вверх руки и притворяясь, что сдается. – К слову, о вашей зарплате. До того, как уйдете, мне нужно, чтобы вы, наконец-то, подписали вот это. Сигнатуре выплачивали зарплату на две недели раньше нас, и предполагаю, вы хотите, чтобы вам платили в эти же сроки. – Он вытянул сложенный лист бумаги из нагрудного кармана и передал мне ручку.
Я развернул бумагу, быстро прочитал напечатанные слова и передал лист обратно.
– Это не та зарплата, что я просил. И даже не часть той суммы.
– Ясен хрен. – Он насмехался. – Размер зарплаты нового командира составляет от семидесяти до девяноста тысяч в год. Максимальная зарплата командира в компании находится в диапазоне от ста двадцати до ста сорока тысяч после выслуги командиром в течение многих лет.
– Это кажется очень прискорбной проблемой остальных пилотов компании. А еще намекает на то, что вы никогда не удовлетворите мой запрос. Вы просто допускаете то, что сказал бы отдел кадров.
– Нет необходимости допускать, я точно знаю, что они скажут. – Он сделал шаг назад. – И знаю, что они высмеют меня и отвергнут подобное прошение. Четыреста пятьдесят тысяч долларов в год за полеты на коммерческих самолетах?
– Обязательно сообщите им, что это мой минимум.
– Вы больше не работаете в Сигнатуре, Уэстон. Не летаете для спортивных команд, знаменитостей или мелких мировых лидеров. Конечно, вы можете это понять, и, конечно, видите, что ваш запрос смехотворен.
Я не отступил. Я не летал за меньшие деньги на протяжении последних шести лет и не собирался начитать сейчас. И даже не собирался размышлять об этом.
– Мне также нужны выходные в третьи субботу и воскресенье каждого месяца. Это обещали мне еще до того, как я подписал документы.
– Ладно. Сколько кокса вы снюхали, Уэстон? А то я подумываю взять у вас прямо сейчас мочу на анализы.
– Четыреста пятьдесят тысяч. И выходные в каждый третий уикенд. И я не употребляю кокаин, балуюсь только кисками.
– Если я пойду к ним с этим, – сказал он, наконец-то осознавая, что я не шучу. – И они скажут мне передать вам, чтобы вы пошли к черту, что, по-вашему, мне нужно ответить?
– До этого не дойдет. – Я начал уходить. – Поверьте мне.
– На вашем месте, я бы не рассчитывал на это.
– А на вашем месте, я бы не сомневался в этом.
Джиллиан
~БЛОГ~
Настоящее...
Я набираю этот пост, пока просиживаю пересадку в дождливом Далласе, ожидая рейс в Париж.
Моя жизнь сейчас представляет собой череду городов и стран, сливающихся в один бесконечный день. Я засыпаю в Сан-Франциско и просыпаюсь через несколько часов на Гавайях. Заказываю чашку кофе в Мадриде и покупаю блинчики в Париже на обед. Вижу дождь в сером будничном Сиэтле и ловлю яркий кровавый закат в Фениксе.
А где-то между всеми этими путешествиями – в закрытых на ремонт уборных, парковках и номерах отелей на пару часов, я нарушаю первое правило своей авиакомпании – занимаюсь сексом с гребаным пилотом.
Я отдаю ему всю себя до последнего кусочка, позволяю сексу с ним проникнуть мне под кожу, вызывая жжение, слушаю его слова шепотом мне на ушко, и моя киска становится от них влажной, пока парень толкается в меня сзади. А затем я позволяю ему уйти.
Или по крайней мере, пытаюсь позволить...
Думаю, он начинает мне нравиться, и когда я говорю «он», то произношу это нерешительно. Я даже не знаю, кто, черт побери, он такой, потому что он так неистово отбивается от каждого поставленного мной вопроса и дает лишь один ответ.
А еще он исчезает каждые три недели, никогда не отвечает на телефон в моем присутствии, и по какой-то странной причине, я не могу отделаться от чувства, что он скрывает от меня что-то.
