Тупой Амур - [14]

– Если бы я так не думала, я бы выбрала другой цвет, так ведь, Плопи?[12] – спокойно ответила Хэт.

Вообще-то нечестно называть сестру детским именем, однако ни Хэт, ни отец ничего не могли с собой поделать. Пенни и мать по понятной причине это имя терпеть не могли.

– Не называй меня Плопи.

– Извини.

Сестры сидели в уютной чайной неподалеку от мастерской портнихи Хэт. Зайти сюда предложила Пенни. Хэт до сегодняшнего дня эту чайную вообще не замечала, но, оказавшись здесь, невольно вспомнила о вкусах сестры. На стенах обои с яркими садовыми шпалерами, переплетенными ненатурально розовыми розами. Большой, простой зал заставлен крохотными столиками, каждый из которых застлан тщательно выглаженной белой кружевной скатертью. Вместо обычных сидений – нежно-голубые стулья с мягкими подушками. У Хэт было такое чувство, будто она пьет чай в ванной у своей бабушки.

– Не «чайная», а «случайная», – пробормотала Хэт про себя, когда поджидала свою вечно опаздывавшую сестру. По мнению Хэт, Пенни опаздывала лишь для того, чтобы ее жизнь казалась всем яркой и насыщенной. Впрочем, сказать, что у нее нет дел, никак было нельзя.

Хотя Хэт назначила Пенни встречу еще до того, как мир перевернулся, отменять ее она не стала. Наоборот, с нетерпением ждала этой встречи, в которой видела первое для себя испытание. Если ее упорству суждено стать решающим фактором в успешном проведении свадьбы, значит, выработанная ею твердая, как скала, убежденность будет в ближайшие недели не однажды подвергаться испытаниям. А Хэт не собирается колоться на первом же допросе. И обливаться слезами не намерена, иначе сразу же станет ясно, что все у нее пошло вкривь-вкось из-за того, что Джимми от нее ушел. Подобно христианам, брошенным на растерзание львам, она будет держаться за свои принципы, и неважно, какие дикие звери явятся ей в виде вопросов от людей, которые не видели Джимми, а лишь питались слухами, исходившими от немногих. Он еще вернется – она была в этом уверена. А пока надо оставаться сильной. В конце концов все кончится хорошо.

– Знаешь, Хэтти… прости, Хэт… Я хочу тебе сказать, что свадьба ничего общего с браком не имеет, – неожиданно заявила Пенни, нарушив неловкое молчание.

– Что? Извини, я не поняла.

Хэт не привыкла к тому, что ее сестра может высказать глубокую мысль или что-то сугубо личное.

– Свадьба – это еще не брак. Просто я хотела тебя предупредить… впрочем, я, кажется, что-то не то говорю…

Пенни покачивала чашкой из стороны в сторону, пытаясь отыскать нужное слово. Хэт оцепенела: она и представить себе не могла, что сейчас скажет ее сестра. Они редко делились секретами, а еще реже обсуждали личную жизнь друг друга. Ярко выраженное различие между ними с самого детства и близость Пенни к матери привели к тому, что их сестринские отношения так по-настоящему и не наладились. И тем не менее какая-то взаимная симпатия существовала, пусть и не сильная.

– Посоветовать, да, так лучше. Грандиозная свадьба – это здорово, но она не имеет никакого отношения к обыденной, повседневной жизни вместе с мужем.

Подавив смех, который показался Хэт неуместным. Пенни продолжала:

– На свадьбе ты как бы выходишь замуж за одного человека, а потом до конца жизни живешь с другим, и между ними очень мало общего.

Хэт был изумлена. Похоже, что Пенни пытается сообщить ей, что в раю не все так хорошо.

– У тебя все в порядке с Гаем… э-э-э… дома?

– Да, все отлично, – быстро ответила Пенни. – Все замечательно. Просто я, как старшая сестра и как замужняя женщина, хотела предупредить тебя, чтобы у тебя не возникали романтические иллюзии.

Хэт решила, что Пенни сморозила глупость. Зачем в таком случае вообще выходить замуж, если у тебя нет романтических иллюзий? С таким же успехом можно сказать, что приготовление пищи не имеет ничего общего с едой, балет – с танцами, а секс – с интимными отношениями. Тут Хэт перестала проводить параллели, вспомнив те невеселые времена, когда ее интимная жизнь была лишена секса.

– А что Джимми, готов ли он познакомиться с нами всеми? – спросила Пенни, когда они уже собирались покинуть чайную.

– О да, ждет не дождется, – весело брякнула Хэт.

Боже мой, подумала она, вздрогнув от собственного визга, вырвавшегося вдруг откуда-то изнутри. Надо обязательно поработать над своими актерскими способностями, иначе ничего не выйдет.

– Мне не терпится с ним познакомиться. Он, наверное, отличный парень, раз ты за него собралась, – искренне сказала Пенни.

Потом, чмокнув сестру в щеку, забралась в свою сверкающую машину и оставила Хэт с ощущением ноющей боли в животе.

Так как члены семьи Хэт еще не познакомились с Джимми Мэком, Пенни собиралась устроить неформальный (ха-ха, подумала Хэт) предсвадебный обед. По времени он совпадал с приездом родителей за две недели до великого дня. Хэт страшилась этого дня с того момента, как сестра сделала предложение, но не знала, какую найти причину, чтобы отказаться. На взгляд постороннего, это был добрый жест сестры, однако Хэт подозревала в приглашении что-то зловещее. Боялась, что Пенни устроит спектакль: «Смотрите-ка, какой у меня шикарный муж, особенно по сравнению с этим никудышным посыльным, с которым моя сестра связывает свою жизнь». Хэт понимала, что для ее родителей (а может, и еще для нескольких человек) Джимми рядом с роскошным Гаем предстанет в невыгодном для себя свете. И хотя Пенни никогда с ней особенно не соперничала, Хэт нередко задумывалась: если жизнь у нее такая прекрасная, почему она постоянно об этом говорит?