Тупое орудие - [69]

– Да, пожалуйста!

– Понимаете, сэр, я полагаю, что он действительно видел меня на протяжении шести или семи дней, ибо я каждый вечер бываю на Барнсли-стрит в то или иное время, но всегда позже 21. 30. Вчера же получилось так, что я прошел Барнсли-стрит и Летчли-гарденс раньше. По-моему, Браун заблуждается, исходя из того, что могло бы быть. Таково мое мнение.

– Хорошо. Спасибо. Это все. Ханнасайд положил трубку и оглянулся на сержанта, смотревшего на него с новым интересом.

– Ничего не надо говорить, супер! Я все понял. Мэзер прошел по улице в 21. 15, и Браун его не видел. Ну и ну? Теперь мы вроде куда-то движемся! Так сказать, открывается новый путь. Кто этот мистер Браун и какое отношение он имеет к делу? Если вспомнить, отвечал мне с чрезмерной готовностью. Но я не понимаю, что за игру он ведет, если не он убил Карпентера.

– Альфред Карпентер, – произнес Ханнасайд, не замечая рассуждений сержанта. – У вас есть его адрес? Мне нужно название группы, с которой гастролировал Карпентер.

– Снова Энджела? – спросил сержант, передавая данные об Альфреде Карпентере. – Учтите, она не входила в труппу.

– Это я учитываю. Мне нужен список городов, где гастролировала эта труппа.

– Боже милостивый! – охнул сержант. – Вы желаете пройтись гребешком по всему Мидленду ради девушки, даже имя которой вам неизвестно?

В глубоко посаженных глазах Ханнасайда вспыхнул огонек:

– Нет, я еще не сошел с ума – до такой степени.

– Что вы хотите сказать, шеф? – В голосе сержанта появилась подозрительность. – Вы мне просто голову морочите?

– Нет. Но если то, что мне пришло в голову, окажется достаточно верным – чего я опасаюсь, – то и я не позволю вам морочить мне голову, – ответил Ханнасайд. – Пожалуй, я поговорю с Альфредом Карпентером по телефону. Позвоните ему, пожалуйста, и спросите, не знает ли он названия труппы или хотя бы фамилию импресарио. Сейчас он уже должен быть дома.

Сержант с некоторым сомнением покачал головой, но снова взялся за трубку. Через несколько минут он докладывал своему шефу, что мистер Карпентер никогда ничего не знал о труппах, с которыми разъезжал его брат, но, кажется, помнит, что тот упоминал импресарио.

– Это мог быть Джонсон, Джексон или даже Джеллисон, – саркастически выговорил сержант. – В общем, он уверен, что фамилия начиналась с Дж. Не правда ли, мило?

– Достаточно хорошо, – ответил Ханнасайд. – Я займусь этим с утра.

– А что прикажете делать мне? – осведомился сержант. – Задать мистеру Брауну несколько наводящих вопросов?

– Да-да, пожалуйста. Снова разыщите эту девушку и проверьте, придерживается ли она своей первоначальной версии. И слушайте меня внимательно, Хемингуэй! Не говорите об этом ни слова никому. Побеседуете с Брауном и Дорой Дженкинс – отправляйтесь в Марли. Я или приеду к вам, или передам вам распоряжение.

– А что мне там делать? – изумился сержант. – Устроить молебен с Ихаводом?

– Можете проверить вашу теорию относительно шляпы Невила Флетчера, Можете еще раз внимательно осмотреть пресс-папье.

– Значит, теперь мы занимаемся молодым Невилом, так? – спросил сержант, не сводя глаз с суперинтенданта. – Вы что, шеф, стараетесь связать его с Энджелой? Хотел бы я набраться смелости и спросить, на что такое вы набрели. Двадцать минут назад перед нами было два в высшей степени необъяснимых убийства. Мне не кажется, что вас так уж интересует Браун, – что вас интересует всерьез?

– Совпадение, – ответил Ханнасайд. – Оно пришло мне в голову двадцать минут назад, и, может быть, это чистая чепуха.

– Совпадение? – повторил сержант. – Ну, с самого начала было ясно, что у нас совпадает орудие и его исчезновение.

– Я совсем не об этом. – Ханнасайд покинул изумленного сержанта.

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

Не слишком рано на следующее утро сержант Хемингуэй сел в поезд метро, направлявшийся в Марли. Два его собеседования были не очень удачны. Мисс Дженкинс, колебавшаяся между естественным страхом перед полицией и восхитительным сознанием своей значительности, скручивала угол передника в узел, хихикала, приглаживала завитые пряди и божилась, что не знает, что и сказать. Она надеялась, что никто не подозревает, будто она причастна к убийству, потому что когда она прочитала об этом в газете и поняла, почему ей задавали вопросы, – ну, тогда она была просто в нокауте. Под опытным руководством сержанта она постепенно отказалась от восклицаний и уверток и подтвердила свое мнение, что джентльмен в вечернем костюме прошел всего за минуту-две до полицейского и несомненно был в цилиндре очень шикарном.

Из знакомства с Невилом Флетчером сержант понял, что данное описание не может иметь к нему отношения. Расставшись с мисс Дженкинс, он пошел разыскивать мистера Брауна.

Браун жил в Болеме и в данную минуту мирно спал после ночных трудов. При виде документов сержанта жена Брауна встревожилась не меньше, чем мисс Дженкинс, и сразу же отправилась будить его, так что мистер Браун достаточно скоро сошел вниз, заспанный и угрюмый. Он с острой неприязнью осмотрел сержанта и тут же захотел узнать, почему человеку не дают спокойно поспать. Немало сочувствовавший ему сержант не обратил внимания на этот вопрос и задал ему встречный. На что мистер Браун злобно ответил, что полиция ошибается, будто имеет право будить рабочего человека только для того, чтобы еще раз спрашивать то, на что он уже ответил. Что он уже сказал, от того не откажется.