Тупики психоанализа. Роковая ошибка Фрейда - [43]
В дальнейшем либидо было объявлено двигателем всех проявлений индивидуального поведения, а затем и всей истории цивилизации. Покинув естественно-научную почву, Фрейд перешёл к спекуляциям, реакционным по своей идеологической направленности».
Тут есть неточности и перегибы. Например, Шарко и Брейер не всегда подчёркивали сексуальные причины истерии, а клинические данные Фрейд толковал произвольно, исходя из своих теоретических предположений. Он пренебрёг принципами науки, отличающими её от других методов познания (философии, религии, обыденного опыта): опора на факты; возможность проверять и опровергать гипотезы объективными методами; отдавать приоритет экспериментам и наблюдениям, а не рассуждениям.
Кадр из фильма «Основной инстинкт»
Да, Фрейд злоупотреблял спекуляциями, и это приводило его к идеям, можно сказать, позорящим весь род человеческий. Но что тут реакционного? Он исходил из принципов индивидуализма и собственности, что вполне естественно для буржуазного общества. Это его личное дело, он был так воспитан, подобно миллионам других интеллектуалов.
Есть у него высказывания, более или менее походящие для советской идеологии. В 1933 году, рассуждая о мировоззрении , он отметил: «В то время как великие нации заявляют, что ждут спасения только в сохранении христианской религиозности, переворот в России, несмотря на все прискорбные отдельные черты, выглядит всё-таки предвестником лучшего будущего».
Высказал он и серьёзные критические замечания в адрес «русского большевизма», но и это нельзя считать идеологической диверсией. Наиболее сомнительно его утверждение, будто психоанализ «является частью науки и может примкнуть к научному мировоззрению».
Причастности к науке отрицать нельзя: история знаний хранит идеи и учения опровергнутые: алхимию, астрологию, предание о Всемирном потопе, геоцентрическую систему, теорию флогистона и многое другое. Но к научному мировоззрению психоанализ вряд ли относится, ибо не отвечает основополагающим принципам науки.
Нет ничего реакционного и в том, что в основе учения Фрейда положен феномен либидо. В философии давно была высказана мысль: считать все проявления в Мире двух типов: притяжение (любовь) и отталкивание (ненависть). Всё прочее – промежуточные состояния.
В конце жизни Зигмунд Фрейд стал разделять человеческие влечения именно по такому принципу. В письме А. Эйнштейну (1933 год) он высказался так:
«Мы полагаем, что человеческие влечения бывают только двух родов. Либо те, что направлены на сохранение и объединение: мы называем их эротическими – в том смысле, в каком Эрос понимается в платоновском «Пире», – или сексуальными влечениями, сознательно расширяя широко известное понятие “сексуальность”. Либо те, что направлены на разрушение и убийство; мы сводим их к инстинкту агрессии или инстинкту деструктивности. Вы видите, это, собственно говоря, теоретическое разъяснение хорошо всем известной противоположности любви и ненависти, которая, возможно, находится в каком-то фундаментальном соотношении с притяжением и отталкиванием, играющим свою роль в Вашей области знания».
Фрейд перешёл к философским рассуждениям при некотором отходе от фундаментального понятия «сексуальное влечение», либидо, широко его расширяя. В этом есть некоторое лукавство. У Платона сказано: «Мы неудачно определили свою задачу, взявшись восхвалять Эрота вообще. Это было бы правильно, будь на свете один Эрот, но ведь Эротов больше, и… правильно будет сначала условиться, какого именно Эрота хвалить».
При расширенном понимании понятия «сексуальность», включая в него любовь в разных проявлениях (скажем, чувство матери к ребёнку), можно поставить под сомнение детскую сексуальность, которую Фрейд преувеличивал до ужасающих размеров, а также Эдипов комплекс.
Стефан Цвейг писал: «Я уверен, что Фрейд смог бы без всяких помех и сопротивления со стороны “традиционной” науки высказать четыре пятых своей теории, если бы согласился её предусмотрительно задрапировать, вместо “сексуальность” сказать “эротика”, вместо “либидо” – “эрос”, и не делать всё время неумолимые самые последние выводы, а просто на них намекнуть».
Фрейд так и поступил! И не потому, что остерегался каких-то нападок. Со временем он, по-видимому, стал сознавать, что непомерно преувеличил значение в психике человека сексуальности и либидо. Правда, открыто в этом он не признавался.
Философское толкование понятия либидо как любви-притяжения не учитывает физиологический и психологический аспект проблемы. В физике Эйнштейну не удалось создать единую теорию поля, так же как Фрейду – единую теорию пола. Хотя, по мнению Фрейда, «либидо всегда – и закономерно по природе своей – мужское, независимо от того, встречается ли оно у мужчины или женщины и независимо от своего объекта, будь то мужчина или женщина.
