Туманная река - [9]

И тут дверь распахнулась, и на пороге школьного туалета возникли три добрых молодца, Вадька, Санёк и Толик, все они дружно размахивали самопальными кистенями.

— Игрушки спрячьте, — командовал я своей банде.

Потом схватил Постного за шкварник и тряхнул как следует, — гони тридцатник, если жить хочешь. А если еще на моих ребят потянешь, я, куда надо, сообщу, как твой папанька в продмаге неучтенным товаром спекулирует! Понял меня, падла?

Постников захныкал и протянул мне три смятых купюры по десять рублей каждая.

— Умница детка, — сказал я, скалясь, и шлепнул ладонью толстого по щеке, — не рыпайся, понял меня?

— Понял, — проскулил он.

В общем, весело прошел первый день в школе, думал я, шагая по родному уже Измайлову. Рядом со мной неизменно следовали Зёма, Маэстро и Бура, а так же наши детдомовские девчонки Наташка и Тонька. Еще бы с Чесноком порешать проблемы и вообще жизнь наладится.

— А че будем с деньгами делать? — вывел меня из задумчивости Зёма.

— В кино пойдем, мороженное пожрем, — предложил я, — еще из параллельного класса парней позовем и Машку со Светкой, всех, кроме Дюши, нам шестерки Чесноковские без надобности.

— Откуда у вас деньги? — насторожилась Наташка, — украли?

— Олег Постников долг вернул, — похохатывая ответил Санька Зёма.

— Очень долго упрашивал, чтобы мы взяли, — так же поддакнул ему Толик Маэстро.

Уже неплохо, что он приободрился, — подумал я, — а то ходил сам не свой.

— Слушайте анекдот, — крикнул я, — идут два ежа, у одного перемотана лапка, что случилось, спрашивает один, просто хотел голову почесать ответил второй.

Парни и девчонки все дружно захохотали, вот что значит молодость, никаких трудностей не замечают, смеются над всякими пустяками, подумал я, а ведь все без родителей и с мутными перспективами в будущем. Хотя сейчас не дикий капитализм вечно встающей с колен эрэфии. Что не говори, а сейчас в СССР социальная защищенность на высшем уровне.

— Слушайте еще, — сказал я, когда народ отсмеялся, — хорошо быть ежиком…

— Почему? — удивилась Наташка.

— Никто не сядет на шею, — закончил я фразу, и все опять заржали.

— И плохо ежиком быть тоже, — сказал я.

— Почему? — удивился уже Зёма.

— Никто не обнимет, — снова сказал я.

Учитывая, что последние годы, я главным образом занимался фотографированием животных, тема про ежика была мне близка как никогда. И тут же мне немного взгрустнулось, так как я вспомнил своих родителей из будущего, как они перенесли мою потерю там, в том будущем времени, которое так далеко, словно на другой планете.

Вечером в нашей спальне опять было полно народу, девчонки, Тонька, Наташка, Светка и Машка требовали песен, Маэстро с большим удовольствием затянул новый хит нашего детского дома.

Пусть в твои окна смотрит беспечный розовый вечер,

Пусть провожает розовым взглядом, смотрит нам вслед…

— пел мой друг с вдохновением, и ему очень слаженно вторили все девчонки.

А Зёма приплясывал под мелодичную и ритмичную мелодию, я же уже начал жалеть, что показал ребятам этот хит. Однако выслушиваться тюремную романтику у меня было еще меньше желания. Сегодня, как бы так случайно, Наташка селя рядом со мной и легонько касалась меня своей рукой. Мне, почему то пришла мысль, что самые сексуальные, это вот такие невинные прикосновения. А дальше уже проза жизни. Пока я был погружен в свои размышления, Толик Маэстро закончил петь про розовый вечер уже второй раз. Девчонки снова стали канючить, — ну сыграй еще разик!

Маэстро мельком глянул на мою перекошенную физиономию и сказал, что у него заболел палец. И тут очнулась Наташка, — Богдан, ты обещал, что напишешь песню для меня.

— И что? — я оторопел.

— Вот тебе гитара, — сказала она невозмутимым голосом, — давай сочиняй.

Тонька, Светка и Машка, так же присоединились к подруге, — Богданчик, ну сочини еще одну песню!

— Простые вы девушки, как три рубля, — сказал я, глубоко и обреченно вздыхая.

Я пару раз провел по струнам, и все не мог придумать, чтобы мне такое сплагиатить из будущего, чтобы оно было в тему. И пока я скрипел извилинами Толик тут же достал тетрадку, и приготовился записывать новый детдомовский хит.

— Нет сегодня настроения, сказал я и протянул гитару обратно Толику.

— Не, не, не! — запротестовала Наташка в самое ухо, и как бы случайно прижалась ко мне своей девичьей грудью, первого размера, — если взялся за инструмент, то играй.

Что же я еще слышал из творчества бывших детдомовских ребят из недалекого будущего?

— Припев значит такой, — начал я скрипеть извилинами своей памяти, -

Капризный май и теплый вечер,

Весенний луч согреет встречи.

Мою любовь к тебе навечно,

Пусть сохранит наш майский вечер,

Наш теплый вечер.

— Зашибачая песня, — первым не выдержал Сёма, и завыл голосом молоденького осла, — Капризный май и теплый вечер…

Правда он тут же схлопотал от Тоньки, которая сидела рядом, книжкой по голове, — дай Богданчику сосредоточиться!

— Куплет такой, — я снова заиграл на простых блатных аккордах, — Дождь, по окнам дождь, И белый снег растопил апрель. Грусть чего ты ждешь, Весна давно постучалась в дверь…

— Помедленней, я записываю, — вклинился Толик, — повтори куплет и припев, пожалуйста.