Туман войны - [2]
Удар мне ставил весёлый, совсем непохожий на матёрого кровопускателя, седой майор в учебном центре под Москвой. С шутками-прибаутками он долго со мной возился, ни разу не используя деревянные муляжи клинков, а сами удары отрабатывались на хитрых манекенах. Ощущения от работы с ними, почти не отличались по ощущениям от тех, как если бы клинок вонзался в человеческое тело. Был потом и более жёсткий практикум, но об этом не хочется вспоминать, хотя стыдиться и не чего…
Потом всё было очень просто: трупы раздели и сбросили в небольшую скальную расщелину: в тех местах пещеры иногда попадаются почти на ровном месте. Заросшие всякой вьющейся мерзостью, эти каверны в земле, представляют для человека не меньшую угрозу, чем небольшая яма-ловушка с заострёнными деревянными колышками смазанными жиром какой-то местной разновидности землеройки, или просто растяжками и хитро развешенными по деревьям противопехотными минами. Амеры очень хорошо выучили эту науку во время вьетнамской войны и довольно успешно применяли полученный опыт на практике. Теперь они, все шестеро, стали кормом для десятка-другого падальщиков и мириадов мелких насекомых и неизвестно ещё, что хуже: хищников можно и отпугнуть, но вот жуки пожирают даже живого человека стоит ему только чуть пораниться и на минуту задержаться на одном месте.
В сельве от трупов очень скоро уже ничего не останется: двое суток и даже кости зверьё растащит по норам. Так здесь исчезает очень много народу; местный лес напоминает мне огромный зелёный океан, не затихающий ни на минуту в бесконечном танце жизни. Тут постоянно идёт война, все воюют против всех и люди с их передышками на сон и просто праздный отдых, кажутся жалкими, слепыми и глухими кусками мяса. Сельва просто терпит их присутствие какое-то время, забавляется, глядя на их страдания и суетливую беготню, которую мы, люди, зовём войной и в конечном итоге всё равно берёт своё, поглощая людей без остатка, не оставляя на зелёной поверхности ни малейшего следа…
Я поправил панаму и надвинув её сильнее на глаза, пошёл на северную окраину лагеря, где «батя» или как его зовут местные — команданте Сильверо, уже приступил к допросу пленного. Картина напоминала фотографии, какие часто печатали в своё время в газете «Труд», под общим названием: «зверства эскадронов смерти в Сальвадоре». Батя стоял скрестив руки за спиной, расставив ноги почти на ширину плеч, На голове его было армейское кепи с длинным козырьком, куртка «тигровой» камки была расстёгнута, рукава засучены, тёмно-зелёная майка открывала фрагмент широкой волосатой груди с цепочкой, местного «собачьего жетона»,[8] который батя носил скорее из некоей издёвки, нежели следуя правилам. Умри любой из нас, никто даже не чихнёт два раза, поскольку нас тут вроде как и нет вовсе. Я — на Алтае, в командировке, откуда Наташа исправно получает письма, которые, пишу ей каждую неделю, «Батя» в своём долбаном Подмосковье, муштрует новобранцев в пехотной части, где он числится заместителем командира полка и сейчас с салабонами лазит по тамошним буеракам. О чём его жена и двое уже взрослых детей тоже получили соответствующее известие. Остальные ребята тоже имеют свою, официальную отмазку, согласно которым нас можно как поощрить, если останемся живы, либо списать в чистую, если пропадём в местном винегрете из противоречивых интересов и запредельных амбиций.
Вообще, батя, любит вживаться в образ, вот и сейчас, он закурил вонючую чёрную сигару — страшное оружие массового поражения, от которого дохнут не только местные комары, но и слабые на дыхалку люди. Сам я не курю, поскольку избавился от этой привычки после прихода в группу к Серебрянникову. Сам он баловался табачком только на базе, а перед делом всегда завязывал на то время, что мы будем в рейде и других на это выдрессировал строго. Вот я и решил завязать с куревом насовсем, чтобы не перестраиваться каждый раз тереть пухнущие от нехватки никотина уши. Стало легче жить, но иногда всё ещё тянет выкурить сигаретку, под которую так легко соображается…
— Ты мне сейчас не просто всё скажешь, cabron![9] Я ещё буду затыкать твою поганую пасть. — Батя вплотную подошёл к привязанному к столбу пленному, парню лет двадцати. Тот держался храбро, хотя люди Рауля уже основательно ему наподдали. Судя по всхлипам, издаваемым пленным полицейским при каждом вздохе, у него был двухсторонний перелом рёбер. Между тем, батя продолжал, мешая английские и испанские слова: — Сегодня ты видишь солнце в последний раз muchacho![10] Если ты не бросишь играть в молчанку и не расскажешь, когда твои друзья повезут украденное у нас продовольствие, тебя заживо сожрут муравьи. А для этого, мелкие твари сначала заберутся тебе в брюхо, пролезут в башку и выедят твои глупые мозги… Эй, — Он обратился к двум местным бойцам, явно индейской наружности, невысоких и черноволосых задохликов, данных Раулем в помощь. — Развяжите этого придурка и пойдём навестим Долорес.
Парни заулыбались, предвидя хоть какое-то развлечение, которыми сидящие в чаще повстанцы и так не были избалованы. «Прогулка к Долорес» — это изощрённая пытка позаимствованная у одного воинственного индейского племени, её часто применяли как партизаны, так и местные армейцы. Муравьи здесь, не строят домов из веточек, а предпочитают жить в древесных стволах, образуя целые колонии. Привязанный к такому дереву человек через пару часов сходит сума, а через неделю его объедают до костей. Смерть под такой пыткой медленна и мучительна, видимо полицейский об этом знал, потому что округлил глаза и быстро затараторил, как и предсказывал «батя». Посмотрев, как парня отвязывают и готовят к транспортировке в горы, откуда его родне передадут «весёлый» снимок с отрубленной головой на шесте и обязательно в форменном берете, я подошёл к командиру вплотную и тронул за плечо. Серебрянников быстро обернулся, нахмурив морду, но узнал меня, улыбнулся и выплюнув изжёванную сигару в сторону, приветливо подмигнул.
Антон Васильев, командир отдельного взвода разведки и охраны, вернулся с войны живым и более-менее целым. Казалось бы, вот оно счастье - живи да радуйся. Однако вскоре выяснилось, что его место не здесь, не под мирным гражданским небом. Оказалось, что есть только одно место на свете, где Васильев может сказать: "Вот я и дома". Таким пристанищем стала для него Зона отчуждения, где вечная осень и нет тихих, безопасных уголков. Где идет нескончаемая бойня и торг за удивительные артефакты, где все пронизано убийственной радиацией, где каждый второй мутант, а каждый первый хоть и человек, зато до зубов вооружен и смертельно опасен.
Минуло восемь месяцев после битвы за Припять. Закрылись порталы в иные миры, большинство гостей покинуло мир Зоны, всё изменилось. Но тут новая угроза нависает над нашим миром. Зловещая тень черного пламени пришла из Запределья, чтобы поглотить все живое.Ступающий в Паутине и его немногочисленные друзья вступают в неравный бой с неведомым и коварным врагом.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вторая книга о дальнейших событиях из жизни сталкера-новичка Антона Васильева. Герою предстоит встреча с новыми врагами и необъяснимыми явлениями в месте под названием «Зона отчуждения».
Трилогия «Счастье для всех» в одном томе.Антон Васильев - человек войны. Для него ситуация вечного боя, что для рыбы - вода. Он владеет всеми видами оружия. Он умело обходит хитроумные ловушки и сам расставляет их ничуть не хуже. Все тонкости диверсионно-разведывательной работы отлично известны ему по прошлым войнам. Он постоянно просчитывает ситуацию, взвешивает каждый шаг, внимателен к любой мелочи, какой бы безобидной она ни казалась. Только так и можно выжить между молотом и наковальней. Жизнь в Зоне - вечная война.
Заключительная часть трилогии о событиях из жизни сталкера Антона Васильева под общим названием «Счастье для всех».
Став инвалидом после трагического случая на учениях, военный лётчик Алан Тарханов решает принять участие в игре, где он сможет вернуться к любимому делу, освоить большое количество летательных аппаратов. Да вот только летать ему придётся в суровых арктических условиях, когда бушуют вьюги и метели, трещат морозы и воют штормовые ветра, и, кроме того, отражать нападения бандитов. И все это так подозрительно похоже на реальный сценарий нового ледникового периода. Как выжить в таких условиях, не сломаться и спасти Землю?
Фанфик по Star Wars. И так всё уже про… потеряно. Немного подвинуты канонные события по хронологии. Начало повествование начинается сразу после Мустофара. Схватка с учителем окончилась для Дарта Вейдера плачевно. И теперь, в больничной палате, приходит в себя совсем другой человек, а может быть и не совсем другой. Совсем рядом такая загадочная и не исследованная Далёкая Далёкая Галактика. Сколько тайн она хранит, сколько секретов можно узнать, если взглянуть на неё со стороны. Вот только как до них дотянуться?ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ АВТОРА. Это некоторое переосмысление канонных событий.
«Иду я по полю, а на меня из-за угла танк выворачивает!» Смешно? А если правда? А если за таким поворотом целый мир с танками и тиграми? Мир не отличимый от нашего, тень нашего мира на мироздания, перепутье миров, мировая свалка. А если в такой мир случайно завернет простая медсестра Маша? А если обратно вывернуть не получится?
Научно-популярная военно-патриотическая танково-линкорная фантазия.Из журнала «Смена» № 13, 1924 г.Фотографии PHOTO-NEWS.
На одной из планет Дальнего Северо-Запада Галактики расположено государство с пышным названием «Великая Независимая Консульская Республика Корона». Под твердой рукой Венценосного Консула экономика не то чтобы процветает, но исправно снабжает население всем необходимым. Недра планеты богаты редчайшим ископаемым – креофитом. Его экспорт главная статья валютных доходов государства, но вот случилось страшное – похищено огромное количество этой драгоценности.Все силы правопорядка, невзирая на должности и квалификацию, брошены на поиски.
Что если на похожей на Землю планете будут сосуществовать две расы людей кардинально отличающиеся по продолжительности жизни, как, например, люди и эльфы у Толкиена? Очевидно, что образ жизни, мысли и цели у этих рас также будут различными. Почти наверняка долгожители станут использовать «экологичные» и «безотходные» технологии (возможно магию), а технический прогресс, стремительно меняющий привычную среду обитания и характерный для общества «обычных» людей, вероятно, будет совершенно неприемлем с точки зрения их более «живучих» и дальновидных соседей.