Туман Лондонистана - [22]

— Пиво в Англии не разучились варить? Такое же вкусное?

— Не разучились, — охотно признал я.

Моей жене, естественно, известно, как я люблю пиво. А вот узнать, сколько я на операциях выпиваю виски, текилы или граппы, было бы для нее сюрпризом. Я в Нью-Йорке почти не пью, дома какие стрессы?

— Что поделываешь, солнце мое?

— Пребываю, по Горацию, в деятельной праздности, — туманно сформулировал я.

Официально я прилетел в Лондон, чтобы организовать погружения в Лох-Несс одному страховому магнату из Филадельфии, который собирается найти и снять на видео предположительно обитающее там чудовище. Чтобы не отвлекаться от работы на Контору, в тайне от своей ассистентки Элис я нанял в Шотландии человека, который всем этим занимается, Ник Макфи его зовут. Надо бы созвониться с ним, пока он не начал разыскивать меня в офисе.

— Ты уже в Шотландии?

— Нет. Еще не со всеми нашими контрагентами в Лондоне повидался. После обеда меня вырубило, а ночью, когда я бодрствую, англичане почему-то не работают.

Я прошел еще через десятиминутную пытку дежурной лжи — моя жена ведь и не подозревает, кто я на самом деле и чем занимаюсь. Чтобы не забыть, как только мы расстались, я с того же американского мобильного набрал Ника Макфи. Он не в первый раз работает координатором для моего агентства в Соединенном Королевстве, но я всегда предпочитаю быть в курсе всех деталей. А когда речь идет об очень богатых клиентах и соответственно очень приличных гонорарах, мне не лень и предварительно выехать на место и все перепроверить самому. Это, как все поняли, дает мне повод уезжать из дома по заданиям Конторы. Ну и просто благодаря такому заведенному порядку я узнаю массу не очень нужных, но любопытных вещей.

— У нашего клиента ведь «Лирджет-60»? — уточняет Макфи. Наши клиенты, как правило, перемещаются по миру на собственных самолетах.

— Да. У него дозаправка на Ньюфаундленде. А куда потом ему лететь, в Глазго?

— Нет, для небольших самолетов есть аэропорт ближе к Лох-Несс, Инвернесс.

— Но это аэропорт или просто достаточно ровное пшеничное поле?

Макфи смеется:

— Такой вариант поблизости тоже есть — Нокбейн-Фарм. Нет, Инвернесс — маленький, но все же аэропорт.

Аэропорт настоящий, но, как выясняется, лимузин длины, приличествующей высокому статусу клиента, взять напрокат там негде.

Спрашивает:

— А нужен именно лимузин, просто «мерседес» не подойдет?

Отвечаю:

— Нет, клиент хочет лимузин.

— И что тогда, лучше все-таки лететь в Глазго?

Но там, как выясняется (я слышу, как Макфи щелкает клавишами, прочесывая интернет), плата за стоянку в два с лишним раза выше, а самолет пробудет в аэропорту две недели. Богачи, у которых денег без счета, как правило, относятся к ним ревностнее, чем представители среднего класса, у которых их всегда не хватает. В итоге получается, лететь надо в Инвернесс, а лимузин на встречу и проводы гнать из Глазго. Нет, все лучше проверять самому.

Мне нравится отвлекаться от операций, влезать в другую, хотя и тоже в свою шкуру. А то ведь сначала сосредоточиваешься, потом зацикливаешься, а там и до паранойи остается один виток сознания. Если это все еще можно назвать целостным сознанием.

Про то, что я сейчас мог бы лежать в морге с биркой на большом пальце, я ни разу и не вспомнил.

7

На вечер была назначена встреча с чеченцем, которого нас просили внедрить через агентов Ашрафа. На конспиративную квартиру я отправился с Кудиновым. Он подсадил меня на Джермин-стрит, куда я прошел пешком, чтобы провериться, и мы поехали куда-то в сторону Кенсингтона, я уже не следил за дорогой. Без лишних подробностей я рассказал, как провел день.

— Ты понимаешь, что это опасно? — спросил Лешка.

— Думаю, нет. Деньги были у меня в кармане сегодня. Завтра моя полезность будет равна нулю.

Я вспомнил вдруг некрасовское предсказание перед встречей с Мустафой. А Кудинов, хотя с моим учителем лично знаком не был, про него, разумеется, знает.

— Все-таки поразительно, насколько Некрасов просекает ситуацию, — сказал я.

— Это ты про Петра Ильича?

— Да. Ты можешь снисходительно пожимать плечами, но я-то в этом уверен. Он по-прежнему присматривает за мной из своего далека.

Лешка внимательно, насколько это позволяло вождение автомобиля, посмотрел на меня:

— Ты стал столы вертеть или это в тонком юнгианском смысле? — Я прочистил горло, раздумывая, какой бы колкостью возразить. — Прости. И что Некрасов подсказывает тебе сейчас?

— Я про то, что он сказал мне перед встречей с алжирцами. Он сказал: «Легко ранили, и головы не нашли».

— И что это, по-твоему, значит?

— Если ты потрудишься хоть чуть-чуть напрячь мозги, сам поймешь.

— Типа, что опасность казалась тебе небольшой, а сам едва ноги унес.

— Типа того.

Лешка довольно хмыкнул — рад, что проник в глубины чужой психики. Но тут же вернулся в тупой мир материи.

— Кто-нибудь из твоих лондонских контактов знает, где ты остановился?

— Нет. Даже ты не знаешь. Ну так, приблизительно знаешь.

— И не говори никому. Но для экстренной связи с нашими на всякий случай вот тебе телефончик. — Лешка порылся в кармане и протянул мне бумажку для заметок. — Это автоответчик, совершенно надежный канал, его меняют каждые три-четыре месяца.