Туфелька для призрака - [46]

– Девушка с моего курса.

– А Ида?

– Тоже. Но сейчас уже нет.

– То есть?

– Ида ушла из института.

– Когда?

– Сразу после Нового года она перестала приходить на лекции.

– Почему?

– Не знаю.

– Вы с ней с тех пор не виделись?

– Она пару раз забегала к нам.

– В гости?

– Нет, просила дать переснять конспекты.

– Вы дали?

– Конечно.

– Она вернула их вам?

– Да.

– И больше вы ее не видели?

– Нет.

– И вас не беспокоил вопрос, почему она бросила вуз?

– Почему это должно меня беспокоить? – удивилась Эльвира. – Она не маленькая, сама должна решать, учиться ей дальше или нет. И потом, мы не были с ней так уж дружны.

– А почему она обратилась насчет конспектов именно к вам?

– Ида сказала, что ей ко мне ближе всего добираться.

– Где она живет?

– Не знаю.

– Ну, хотя бы фамилию Иды вы знаете?

– Конечно, – улыбнулась Эльвира, – Болотова ее фамилия.

– Как? Как? – одновременно спросили Мирослава и Бэлла Петровна.

– Болотова, – повторила Эля, – чего вы так обе удивились?

– Ничего, просто, – тихо ответила Бэлла Петровна.

– А вы видели эту девушку? – обратилась Мирослава к Бэлле Петровне.

– Не знаю, – пожала та плечами, – наверное, видела, когда они все ввалились к нам в новогоднюю ночь.

– А в те дни, когда Ида сначала взяла конспекты, а потом вернула их вашей племяннице?

– Тети тогда не было дома, – вместо Лукиной старшей ответила племянница.

– Интересно… А Ида, прежде чем прийти, звонила вам по телефону?

– Конечно, иначе как бы она узнала, дома я или нет.

– Она не спрашивала вас, дома ли ваша тетка?

– Ну… – задумалась Эльвира, – она спросила что-то типа того: ты одна? Я ответила, что да. Тем более что звонила она всегда в те дни, когда тетя отбывала по делам.

– Откуда же Ида могла знать, что именно в эти дни вашей тети не будет дома?

– Девчонки с курса предпочитали забегать ко мне, когда дяди с тетей не было дома. С дядей просто, он каждый день уходил с утра и приходил вечером. А тетя отправлялась в офис только два раза в неделю, по вторникам и пятницам, и к двум часам дня уже возвращалась домой.

– Ида тоже об этом знала?

– Конечно, все девчонки знали.

– А это правда, что дядя вам рассказывал о слежке за ним?

– Да, он что-то такое говорил.

– Почему же вы об этом не упомянули?

– Я не придала этому значения.

– Жаль.

– Но ведь напали не на дядю, а на Майю. И я вообще не понимаю, как все это может быть связано между собой? – заволновалась Эльвира.

– Я и сама этого пока не знаю.

Морис заговорил только после того, как они вышли на улицу:

– Вы думаете, что подруга Эльвиры навела преступника на Майю? – спросил он.

– Пока не знаю.

– Что будем делать? Поедем домой?

– Нет, сначала поспрашиваем собачников и мам, гуляющих с детьми.

– О чем?

– Не видели ли они во дворе кого-то чужого.

– Понятно. Что делать конкретно мне?

– Вон, видишь, две мамочки с колясками что-то оживленно обсуждают, иди и поговори с ними. Ты девушкам нравишься, – усмехнулась Мирослава.

– Я так думаю, что они уже не девушки, – отшутился в ответ Миндаугас.

– Это еще почему? – усмехнулась Мирослава.

– Включил логику – раз у них дети, то соответственно…

– Ты, Миндаугас, отстал от наших реалий, у нас теперь и шестидесятилетних дам кличут девушками.

– Ну-ну, – хмыкнул он и направился в сторону молодых женщин.

Они прореагировали на него именно так, как и предполагала Мирослава – сначала остолбенели, а после его фразы: «Добрый день, милые дамы, не могли бы вы мне помочь?» – приветливо заулыбались.

Одна из них спросила:

– Вы потерялись? – И тут же поправилась: – В смысле заблудились?

– Не совсем так, – улыбнулся он ей лучезарно. И обращаясь к обеим, объяснил: – Я детектив, – он развернул свое удостоверение, – одна из жительниц этого дома пожаловалась на преследование неизвестного ей поклонника.

– Как романтично! – выдохнула вторая женщина.

– И нас попросили узнать, кто это может здесь мозолить глаза.

– А Морис – это ваше настоящее имя? – спросила первая женщина, внимательно прочитавшая все, что было написано в удостоверении.

– Настоящее, – охотно подтвердил Миндаугас.

– Вы иностранец?

– Не совсем, – улыбнулся он.

– Он литовец, – уверенно произнесла вторая, – только у них такие фамилии.

Морис, не переставая улыбаться, кивнул и спросил:

– Так вы поможете мне?

– Конечно, поможем, – заверили они его хором.

– Так кого из посторонних вы видели во дворе за последние два месяца?

– Никого не видели, – развели они руками.

– Совсем-совсем?

– Нет, конечно, приходили разные люди. Может, к кому-то по делу или в гости, но такого, чтобы кто-то постоянно тут торчал, не было.

– Может быть, вам бросилась в глаза какая-то подозрительная машина?

– Да нет, мы все машины, что тут ставят жильцы, наперечет знаем. – Одна из женщин кивнула на явно незаконную заасфальтированную площадку в центре двора. Вторая согласно закивала.

– Но может быть, кто-то парковал машину не на стоянке, чтобы не бросаться в глаза, а, например, за углом или в арке?

– Ой, в арке! Точно! Вспомнила! Недели три назад я с коляской чуть под колеса не угодила! Пошла через арку в магазин за молоком, а там эта машина! – заговорила возбужденно одна из молодых мам.

– Какая машина?

– Я ее не разглядела. В арке сумрачно. К тому же машина стояла с выключенными фарами.