Тучи идут на ветер - [169]
— В самые руки всучил.
Борис прикурил от жаринки в печи, вывел подымить с собой на крыльцо и ординарца. Мишка с захлебом рассказывал:
— Веселье у них коромыслом, на всю хату. Самогонка, закуска… И граммофон… Во, штука! Труба жестяная, ящик деревянный. Нам бы, Борис Макеевич… У какой-нибудь контры реквизировать. Так пластинки одни и понадобятся. На всякие голоса…
— При всей компании вручил, выкликал?
— Выкликал в прихожку… Прочитала, побелела, как бумага. Куда и веселье подевалось… Записку ткнула за пазуху.
— А ответ?
Мишка пожал плечами.
А нынче Борис ждал ее «заключения». Придет днем, нет ли? Панорама всхрапнула, ткнулась мокрыми губами в шею. Утираясь рукавом, он укорил кобылицу:
— Скаженная…
На голос отозвался Чалов:
— Эт ты, Борис Макеич? Туман дьяволов, хучь в глаза ширяй… Ну ты, зазноба!
— Чего не поделили?
Откуда-то из-под Ерамочки со жгутом соломы вынырнул конюх.
— Ухо норовит откусить, ей-бо…
— Не подставляй. Сам когда-то мне указывал… Забыл?
Уходя попросил:
— Ты, Осип Егорыч, к вечеру узду Ерамочке обряди. Понаряднее выдумай…
— Либо гости какие намечаются?
— Может и не быть… На всякий случай.
За воротами долго слушал кочетиные переклики.
Штаб помещался через улицу, наискосок, в просторном кирпичном доме местного лавочника. Железная калитка настежь. Борис постоял в недоумении, окликнул:
— Часовой!
От дома угрюмый чужой голос:
— Нема, побег начальство на ноги ставить.
Ему вторил хриплый бас:
— Дрыхнуть ишо господа большаки…
На крыльце — четверо нахохленных мужиков. В высоких косматых шапках, с костылями. Обсели резные перила, как сычи карниз колокольни. Вглядывался в настороженные волосатые лица, силясь угадать хрипатого.
— С чем добрым, господа старики?
— Провалювай… — огрызнулся дедок в рваном кожушке, особняком сидевший на другой стороне крыльца.
— Куда проваливать… Я на работе.
— Ав каком ты чину при этом доме? Ежелича не секрет, конешно…
Крайний к резному столбику, в ватнике из шинели, нагнулся, выставил соломенный клин бороды, подперев его с исподу гнутой рукоятью грушевого костыля.
— По-старому брать, без малого генерал.
— Звонарь, право, звонарь. — Ершистый дедок с ехидцей спросил — А бывает, ты не Думенко есть?
Борису понравилась игра.
— Али не похож?
Не утерпел дедок, захихикал скрипуче, закашлял, будто кашей подавился. Развеселились и его годки. Качая шапками, заерзали на перилах, застучали клюхами.
— Веселый, холера…
— Ловок, шельмец…
— Послухай, енерал… А не ты ночью этой в амбаре моёму похозяинувал, а? А вот у кума Свирида и вовсе… скрыню обчистили. Последнюю одежку уволокли…
— Ага, ага, — отозвался наконец хриплый. — Краснаи конники трудовую власть вызволяють от кровопивцев, а выходить, совсем навыворот… Как такое понимать, а?
— В лицо обознаешь того… в скрыне какой побывал? Нестройно поотрывали жалобщики штопаные зады от крашеных перил. Взаправду высокий чин у парня, не брешет: голос-то, голос. Круто сменил…
Поднялся Борис выше на ступеньку — получше разглядеть угрюмые глаза мужика.
— Обознаешь?
— Та не бурьянина… Человек, чай. — Хрипатый дернул головой.
— Расстреляю вора у тебя на глазах.
Вошел в дом. Ефремка натягивал сапоги. Увидел гневное лицо комбрига, выпрямился:
— Что там?
Борис тяжело опустился на лавку. Раздергивая очку-рок на кисете, не скоро сказал:
— Мужики за порогом… С жалобой. Зови.
Запрыгал тот на одной ноге. Дообулся в сенцах. Тут же вбежал.
— Ни одной лялечки ни на крыльце, ни во дворе. За ворота выглядал… Часовой говорит, палки под мышки деды — и деру. В тумане пропали…
Окутываясь дымом, Борис ругал себя: прозубоскалил впустую, а до дела не добрался. Хоть бы одного схватить за руку, мародера. На месте пристрелить — другим было бы неповадно. Позор! Из-за каких-то сволочей всей бригаде приходится краснеть, принимать грязное пятно…
Вошел свежевыбритый, подстриженный, в широченных шароварах Кондрат Гончаров. По краснине на скулах — пропустил уже с утра свою мерку из оплетенной хворостом бутыли, какую он возит под строгим секретом на дне полковничьей брички.
— Что за шум, а драки нету? — вместо приветствия весело спросил он.
Борис ухватил его за ворот, пригнул.
— Драки захотелось… Я покажу тебе, с-сукин с-сын, драку. Велю стащить с ж… эти голубые да всыпать хорошенько горячих. — Разжал пальцы, встряхивая руку. — До ручки дошли… По скрыням. Ни чести, ни совести… Ну, Кондрат, доберусь я до твоей плетенки, что в бричке… Заруби себе на носу.
Комполка сразу и не нашелся, с какого бока навалилось лихо. Хлопал белесыми глазами.
— Часовому три наряда вне очереди, товарищ Попов. Караульную службу не знает. Начальнику караула впишешь выговор в приказе по штабу.
Растратил пыл на одного Кондрата. Подошедшим к тому времени командирам говорил уже без дерганья шеей, без хрипа в голосе. Только складка, выжатая бровями на переносице, долго не пропадала.
— Внушайте бойцам, чтобы не производили самочинно реквизиций. Жалобы поступают… Обирают местных жителей, берут одежду, хлеб… Такое недопустимо революционному солдату! Он стоит на страже прав трудящегося народа. Это ложится и на честного бойца.
Кто-то завозился на скрипучем стуле. Исподлобья глянул туда, повысил голос:
Книга В. Карпенко рассказывает о жизни легендарного начдива, героя гражданской войны Н. Щорса. О том, как он со сформированным им же Богунским полком устанавливал Советскую власть в освобожденных от петлюровцев районах Украины. Автор использует в своей книге архивные материалы и воспоминания соратников Щорса. Книга рассчитана на массового читателя.
Советские геологи помогают Китаю разведать полезные ископаемые в Тибете. Случайно узнают об авиакатастрофе и связанном с ней некоем артефакте. После долгих поисков обнаружено послание внеземной цивилизации. Особенно поражает невероятное для 50-х годов описание мобильного телефона со скайпом.Журнал "Дон" 1957 г., № 3, 69-93.
Рассказы о нелегкой жизни детей в годы Великой Отечественной войны, об их помощи нашим воинам.Содержание:«Однофамильцы»«Вовка с ничейной полосы»«Федька хочет быть летчиком»«Фабричная труба».
В увлекательной книге польского писателя Анджея Збыха рассказывается о бесстрашном и изобретательном разведчике Гансе Клосе, известном не одному поколению любителей остросюжетной литературы по знаменитому телевизионному сериалу "Ставка больше, чем жизнь".Содержание:Железный крестКафе РосеДвойной нельсонОперация «Дубовый лист»ОсадаРазыскивается группенфюрер Вольф.
Роман известного английского писателя Питера Устинова «Побежденный», действие которого разворачивается в терзаемой войной Европе, прослеживает карьеру молодого офицера гитлеровской армии. С присущими ему юмором, проницательностью и сочувствием Питер Устинов описывает все трагедии и ошибки самой страшной войны в истории человечества, погубившей целое поколение и сломавшей судьбы последующих.Содержание:Побежденный (роман),Место в тени (рассказ),Чуточку сочувствия (рассказ).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Суровая осень 1941 года... В ту пору распрощались с детством четырнадцатилетние мальчишки и надели черные шинели ремесленников. За станками в цехах оборонных заводов точили мальчишки мины и снаряды, собирали гранаты. Они мечтали о воинских подвигах, не подозревая, что их работа — тоже подвиг. В самые трудные для Родины дни не согнулись хрупкие плечи мальчишек и девчонок.
Книга генерал-лейтенанта в отставке Бориса Тарасова поражает своей глубокой достоверностью. В 1941–1942 годах девятилетним ребенком он пережил блокаду Ленинграда. Во многом благодаря ему выжили его маленькие братья и беременная мать. Блокада глазами ребенка – наиболее проникновенные, трогающие за сердце страницы книги. Любовь к Родине, упорный труд, стойкость, мужество, взаимовыручка – вот что помогло выстоять ленинградцам в нечеловеческих условиях.В то же время автором, как профессиональным военным, сделан анализ событий, военных операций, что придает книге особенную глубину.2-е издание.
Середина XVII века. Речь Посполитая подмяла под себя почти всю Белую и Малую Русь. Но на завоеванных землях уже вовсю полыхает пламя освободительной борьбы. Малороссия волнуется как штормовое море, лихие казацкие ватаги не дают покоя захватчикам. Дело за малым – кто возглавит справедливое народное мщение, кто объединит его в единый мощный поток, который сметет ненавистных шляхтичей?И такой человек появился. Богдан Михайлович Хмельницкий (1595-1657) стал воистину национальным героем запорожского казачества и символом независимости Украины.
Новый роман известного современного писателя Валерия Поволяева "Атаман" посвящен жизнеописанию одного из наиболее выдающихся лидеров российского казачества генерал-лейтенанта Григория Михайловича Семенова.
Роман «С Ермаком на Сибирь» посвящен предыстории знаменитого похода, его причинам, а также самому героическому — без преувеличения! — деянию эпохи: открытию для России великого и богатейшего края.
Роман известного русского писателя Геннадия Семенихина "Расплата" включает в себя третью книгу знаменитой трилогии "Новочеркасск", посвященной основанию города Новочеркасска - столицы Войска Донского. В основу романа положена история одного из старейших казачьих родов на протяжении XIX-XX веков.На страницах этого увлекательного произведения читатель встретится и со знаменитым атаманом Матвеем Платовым, и с его прямыми потомками - братьями Якушевыми, не по призыву, а по зову сердца ушедшими защищать Отечество в пылающем горниле Второй мировой войны.