Тщеславие - [68]

Уснул он с первыми лучами солнца и решил выспаться, прежде чем пойдет на работу. Часов в десять утра он принял душ, побрился и внимательно посмотрел на себя в зеркало. Нет, ничего необычного: красив и свеж (доспал!). - Умные иные увидеть то, что внутри вас. Как не старайся. И Алла была из тех. Но в редакции одна из машинисток спросила: "Что это с вами, Сергей Егорович?". - "В каком смысле?" - спросил он смешливую Аллу". "Да на вас словно черти все ночь катались. У вас лицо такое...". - "Я им покатаюсь! Я сам покатаюсь, на ком захочу", - добавил игриво, памятуя, что Алла несколько раз делала ему намеки на счет того, какая она страстная женщина и что уже сорокалетний ее вряд ли удовлетворит. Алле было двадцать четыре - в полном расцвете женской красоты и сексуального опыта. И, улучшив свободную минутку, он спросил Аллу, сможет ли она слинять на всю ночь к нему. Ну, чтобы не провожать в полночь. "Без проблем. Уйду ночевать к подруге". Алла не только оказалась женщиной что надо, но четыре ночи, что она провела у Сергея, позволили ему успокоиться, снять напряжение и еще раз ругнуть ту знаменитую попадью, доказывавшею на корабле возжелавшему ее спутнику, что все женщины - одинаковы. "Черта с два! Нет даже двух близко похожих друг на друга!". И вдруг он подумал, что лучше бы ему, вместо того, чтобы писать какие-то там дурацкие стихи (ха-ха! - теперь они дурацкие, а раньше верил, что создает нечто!), или вот потом эту еще более дурацкую затею с книгой о Ферганской долине, собирать и хранить все письма и все записочки от тех девушек и женщин, с которыми он был близок и кто имел неосторожность влюбиться в него (ну что вы скромничаете - Сергей Егорович, - обратился он сам к себе. Скорее можно было найти ту, что была не влюблена. Другое дело, что письма и записочки писали не все. Далеко не все. Он не поддерживал долго романы ни с одной. Но бывало так, что девушка ему чем-то особенным приглянулась, ну кожа, скажем, совсем наоборот, чем у царевны лягушки, он занимался с нею леде людве, а ей вдруг оказывалось надо ехать (была в командировке, или направили на работу после окончания института, или направили на какие-нибудь дурацкие курсы повышения квалификации), вот эти, еще не зная, что очень скоро ее место займет другая, или наоборот, догадываясь о том, что такое может произойти, писал ему потрясающие письма. Он рвал их, не храня, но лишь годы спустя сообразил, какие сокровища попадали ему в руки. Ни стиль. Ни даже сам подбор слов, не говоря уже об интонации, невозможно сымитировать. И это не были письма сопли-вопли. Нет. Ему часто писали об окружающих, о людях, что были рядом с ними) и не всегда плохо о них, но всегда - с тонкой наблюдательностью), о новой работе и даже смешные сценки, что видит человек свежим взглядом в сложившемся коллективе), вот это был бы роман в письмах! Хоть еще один идиот в стране получил такое количество прекрасных писем и записочек, как он? Разве можно сравнить то, что пытался писать он о своей долине. Первая фраза - умрешь, лучше не напишешь: "Ферганская долина - жемчужина Средней Азии. Издавле здесь мирно живут и работают несколько народов. И каждый из них сохранил о своей истории, борьбе незабываемые легенды и были. "И тут же злился на себя: Но это прямо начало статьи какого-нибудь провинциального газетчика: "С каждым днем растет и хорошеет наш город"... Ну итак далее. А противоречие? Если они живут мирно, откуда борьба? Да и то, что он узнал здесь, и что скрывалось идеологией, говорило о том, что жизнь эта была далеко не мирной. Один газетчик в одной такой газете все никак не мог указать, откуда он родом: "Я, - говорит, - не знаю, где родился. Наш, Газалкентский район, несколько раз переходил из рук в руки - от казахов к узбекам и наоборот. Меня, например, вместе с детским домом. Это, наверное, для того, чтобы я взрослым не предъявил требований на часть казахских верблюдов и лошадей". Сергей заметил: "Так это было когда? Сразу после смерти Сталина? Теперь все стали умнее?". - "Ничего подобного! Район потом вернули Узбекистану. А через несколько лет опять отдали казахам. Так он всех дней, включая, опять выкинули в соседней Узбекистан, оставив только своих, казахских сирот". Вот тебе и мирно.

Алла тоже имела свою особинку. Она даже не была стервой - в постели щебетала нежно, но ласкам отдавалась целиком, как опытная и уже понимающая в этом толк женщина. Разговаривая с ним во время передышек, она нежно теребила его волосы на груди и говорила: "Ах ты мой тигр!". И тут же добавляла: "Да не бойся! - это я просто так - конечно, ты - не мой. Ты - наверное, ничей. Но я никогда не ожидала, что мужчина под (сколько тебе лет?) в твои годы способен на такое. Я думал, ты после первого раза вернешься к стене и захрапишь". Он спросил ее: "У тебя бывало такое?". - Он тогда взял и задал наглый вопрос (что он этим хотел выяснить? - сколько мужчин было у Аллы? Так она здесь недавно, приехала из большого города. Неизвестно, в какой кампании она была и какую жизнь вела. Она ответила, подумав: "Пожалуй, в первой пятерке. Не дальше". Он не стал допытываться о всех, но спросил ее, кто же с ее точки зрения, был первым? Она ответила: "Как кто? - муж... Я вышла за него в семнадцать... Он меня всему и обучил. Ему тогда было столько, сколько мне сейчас...". - "Он что, гигант был необыкновенный?". - "Да почему гигант? Обычный мужик, для меня все было новым. Я и стыдилась, и загоралась. И он мог. Да, мог. Но дело даже не в этом. Ты же, наверное, знаешь, что женщина по-настоящему любит только одного мужчину - первого. Все остальное только увлечения, влюбленность - и не более того...". - "А почему вы разошлись?". - "С чего ты взял, что разошлись? Мы прожили с ним душа в душу три года. Я успела даже дочь родить. Да, да. Не удивляйся - у меня есть дочь - она с родителями мужа, пока. А мой Валера... - она вздохнула, - Нелепо попал под трамвай. Сколько крови отдала - ужас! У меня же первая группа. Я ужена ногах не могла стоять, но говорила - берите еще! Но он прожил всего неделю... Умер, наверное, раньше бы. Но был спортсменом, как и ты. "Откуда ты догадалась, что я - был спортсменом?". - "Я что - дура? Не вижу по твоей мускулатуре? Ну тогда - кузнецом. - Она потрогала его бицепсы. - Но ты ведь не был кузнецом, не так ли? Очень уж не похож". Сергей задумался. Вот, оказывается, с какой неожиданной стороны могут раскрываться человеческие биографии. Он уже подумал, что муж Аллы попал под трамвай или в Самарканде или в Ташкенте - в других городах этих железных чудищ не было, но ответила ему Алла, безо всяких вопросов. "Мы жили в Волгограде. Я - оттуда родом. После школы пошла работать на швейную фабрику. Там меня Валера и высмотрел. Он же тоже - почти журналист. Работал кинооператором. Во время съемок кто-то из ассистентов поставил его треногу близко к трамвайным путям. Он увидел, что трамвай может задеть. А трамвай уже шел. Он начал штатив вместе с камерой перетаскивать, да, видимо, торопился очень - упал на трамвай вместе с этой своей дурацкой штукой. А потом под задние колеса. Отрезало обе ноги, самого сильно помяло". Алла вздохнула и сказала: "Вот так-то", - и нежно прижалась к Сергею, словно прячась от страшных воспоминания. "А потом, спросил Сергей". Что потом? Я решила уехать оттуда подальше, в Азию. Поступила на комбинат... Ты знаешь, я два года держалась... Но там - такие девки! От одних их рассказов побежишь и прямо на улице ляжешь под кого-нибудь. Первого встречного поперечного... - "А почему ты уехала оттуда?". - "Да, вышло там одно дело. Перегуляли в нашей комнате... Могли уволить по статье... Вот я и решилась податься сюда". Алла сделала паузу и сказала: "Я сейчас тебе скажу одну вещь - только ты не смейся! Ладно? У нас дома была машинка. Я научилась печать лет в десять. Помогала папе в его научных фантазиях. Видишь, как пригодилось... Печатала своих стихи... Да не смотри ты на меня так - сама понимаю - обычные девчоночьи грезы-прогнозы... Все это в прошлом... Я думаю на следующий год поступить на журфак. Вот почему работаю в редакции. Ты не видел моих заметочек? - думал, не я? Ну даже - я ведь все печатаю под псевдонимом...". - "А как же ты будешь учиться? На заочном?". - "Зачем же - на заочном. Это - не учеба. Стипендия. Родители будут помогать. Отец - зав.кафедрой, мама - врач. Помогут. Дочка пока будет у тех дедушки и бабушки".