Тшай: планета приключений - [21]

«В таком случае, — заметил Аначо, — давайте поспешим на постоялый двор, чтобы занять места перед прибытием толпы. Не желаю проводить еще одну ночь на охапке утесника».

Обманчиво-прозрачный воздух Тшая и необъятность степного пространства затрудняли оценку расстояний. К тому времени, когда путники спустились с холмов, караван уже проезжал по колее рядом с ними — поезд из шестидесяти или семидесяти огромных подвод, на шести трехметровых колесах каждая, настолько высоких, что казалось, будто они вот-вот опрокинутся, вздымаясь и раскачиваясь. На отдельных подводах были установлены двигатели. Остальные тянули серые животные с огромными глазами и длинными рылами.

Три беглеца стояли в стороне и смотрели на громыхавший мимо караван. Впереди на двуногих скакунах ехали три разведчика-иланта — царственно-гордые высокие мужчины, широкоплечие, узкие в бедрах, с жестокими осторожными лицами. Их блестящая ярко-желтая кожа контрастировала с черными, как вороново крыло, волосами, собранными в блестевшие лаком жесткие пучки. На головах красовались черные шапки с длинными козырьками, увенчанные человеческими черепами. Над черепами веерами развевались щегольские султаны. Каждый илант был вооружен гибкой шпагой, похожей на укороченную рапиру кочевников-кокард, парой пистолетов или обрезов в кобурах на ремне и двумя кинжалами в правом сапоге. Проезжая мимо на массивных скакунах, они бросали безразличные взгляды на стоявших внизу путников, но до общения не снизошли.

Громадные подводы тяжело катились по колее. Одни доверху нагрузили узлами и тюками, на других везли составленные штабелями клети. В клетях сидели вперемешку дети, молодые мужчины и молодые женщины с ничего не выражавшими лицами. За каждой пятой подводой следовало самоходное орудие, обслуживаемое серокожими людьми в черных безрукавках и черных кожаных шлемах. Орудия с широкими раструбами предназначались, по-видимому, для запуска снарядов, ускоряемых генераторами поля. К другим, более узким орудиям с длинными дулами, были подвешены какие-то баки — Рейт допустил, что это огнеметы.

Рейт напомнил Тразу: «Мы встретили этот караван на переправе через Айобу».

Траз уныло кивнул: «Если б мы его захватили, я, может быть, еще носил бы Онмале... Но мне не жаль. Во всем мире нет бремени тяжелее Онмале. По ночам она говорила со мной».

Дюжина подвод везла трехэтажные передвижные постройки из черного протравленного дерева, с куполами, палубами и затененными шторами верандами. Рейт смотрел на них с завистью: вот как удобно можно было путешествовать по степям Тшая! Особо массивная подвода везла дом с зарешеченными окнами и окованными железом дверями. Переднюю палубу окружала редкая сетка из толстой проволоки — по существу, решетка. Из-за сетки вперед смотрела молодая женщина красоты столь необычайной, что облику ее, подобно кокарде Онмале, казалась присущей некая таинственная энергия. Черные волосы спускались на плечи тонкой, хрупкой фигуры с кожей цвета песка пустыни. Глаза сияли, как прозрачные золотисто-карие топазы. На ней были маленькая розовато-алая тюбетейка, бархатно-красная блуза с поясом и белые льняные шаровары — мятые, местами грязные. Пока подвода переваливалась мимо трех путников, девушка опустила голову. На какое-то мгновение Рейт встретился с ней взглядом — и вздрогнул, пораженный печалью в ее глазах. Подвода проехала. В открытой задней двери стояла высокая женщина с мрачным лицом, стальными глазами и коротким ежиком коричнево-пепельных волос. Заинтригованный Рейт обратился к Аначо за разъяснениями, но безрезультатно. Дирдирмен ничего не знал и отказался высказывать какие-либо предположения.

Рейт и его спутники последовали за караваном, пройдя между укрепленными обнажениями скал на широкий огороженный двор, посыпанный песком. Вожатый каравана, необычайно деятельный пожилой коротышка, расставил фургоны в три ряда: грузовые фургоны рядом со станционным складом, за ними подводы с жилищами и бараками для рабов, а в наружном ряду — самоходные орудия, нацеленные на степь.

С противоположной стороны двора находился караван-сарай — двухэтажное здание с наклонными глинобитными стенами. Таверна, кухня и общий зал занимали первый этаж. На втором находился ряд небольших комнат, выходивших дверями на крытую террасу. Три путника нашли в зале ожидания хозяина — дородного мужчину с кожей цвета золы, в черных сапогах и коричневом переднике. Подняв брови, он медленно перевел взгляд с Траза, в кирасе кочевника, на Аначо, в некогда элегантном дирдирском наряде, потом на Рейта, в земных брюках из плащевой ткани и куртке — но предоставил им комнаты без лишних вопросов и даже согласился найти новую одежду.

В каждой комнате, длиной три метра и почти такой же ширины, стояли крытая тонкой соломенной подстилкой кровать из кожаных ремней, натянутых на деревянную раму, и стол с рукомойником и кувшином для воды. После привалов в степи удобства эти казались роскошью. Рейт вымылся, побрился лезвием из аварийного комплекта и надел местную одежду, в которой надеялся меньше выделяться — свободные шаровары из серо-коричневой ткани, рубаху из грубого белого домотканого полотна и черный жилет с короткими рукавами. Выйдя на террасу, он смотрел вниз, на двор караван-сарая. Какой далекой казалась земная жизнь! По сравнению с причудливым многообразием Тшая былое существование представлялось монотонным, бесцветным — хотя и не менее притягательным, несмотря ни на что. Рейт вынужден был признать, что его первоначальное безысходное отчаяние несколько притупилось. Новая жизнь, при всей ее случайности и рискованности, была полна приключений и не давала соскучиться. Где-то напротив, с другой стороны двора, на подводе стоял дом с окованными дверями. Девушку очевидно держали в заточении. Какая судьба омрачала ее лицо выражением беспредельной тоски?