Трущобы Севен-Дайлз - [26]

– Что именно? – уточнила Шарлотта.

Чайник засвистел, и Грейси подняла его с плиты. Ополоснув заварочник, она вылила воду в раковину и вновь наполнила его кипятком из чайника. Увы, на этом причины, вынуждавшие ее хлопотать у плиты, закончились, и она, не решаясь посмотреть Шарлотте в глаза, была вынуждена занять место за столом.

– Он больше не живет в доме на Торрингтон-Сквер, где работал, – ответила она. – И дворецкий говорит, что он там больше не работает. Но он не говорит, что случилось и куда он ушел. – Она не хотела смотреть в глаза Шарлотте, но серьезность ситуации с Мартином перевесила гордость. – Ведь если бы все было хорошо, он этого не сделал бы, – торопливо добавила она. – У них больше никого нет. Что бы ни случилось, он бы всегда сказал ей. Он же даже пропустил ее день рождения, чего за ним раньше никогда не водилось.

Шарлотта нахмурилась.

– А в чем состояли его обязанности на Торрингтон-Сквер?

– Он был личным лакеем мистера Стивена Гаррика, – тотчас ответила Грейси. – А не каким-то там рядовым, подай-принеси. По словам Тильды, мистер Гаррик ему доверял. Я знаю, людей просто так не выкидывают на улицу за какую-нибудь глупость или за то, что кто-то не вышел лицом. Но почему он ничего не сказал Тильде? Почему она должна теперь из-за него волноваться?

– Трудно сказать, – задумчиво произнесла Шарлотта. Она протянула руку и, налив им обеим чаю, вновь поставила чайник на подставку. – Как я понимаю, по нему не было видно, что он чем-то расстроен, иначе бы он наверняка сказал ей, что намерен сменить место. Возможно, он просто нашел работу получше. Тильда умеет читать?

Грейси растерянно подняла глаза.

– Если нет, ему нет смысла послать ей письмо, – рассудила Шарлотта. – Впрочем, кто-нибудь мог бы прочесть его ей.

От ее слов Грейси стало еще больше не по себе. И хотя в желудке у нее было пусто, сама мысль о еде была ей противна. Она пила чай, но сладкая горячая жидкость, что стекала ей в горло, была бессильна ее согреть.

– Что еще? – мягко спросила Шарлотта.

Грейси задумалась. Ей до известной степени было приятно, что Шарлотта ее понимает, однако она по-прежнему корила себя за то, что все так глупо получилось с Телманом. И, что еще обиднее, такое случилось с ней впервые. Раньше она умела держать себя в руках. Вот и сейчас Шарлотта ждала от нее то же самое. И как же не хочется ее разочаровывать!

Женщины должны быть умнее и не позволять себе глупых выходок, какую позволила себе она. Грейси сделала еще один глоток чая. Чересчур горячий. Нужно подождать, пока остынет.

– Ты узнала что-то еще? – задала новый вопрос Шарлотта.

На него у Грейси был готовый ответ.

– Почти ничего. Даже когда она сказала дворецкому, что она сестра Мартина, он ей ничего не сказал. Ни что случилось, ни куда он уехал.

Шарлотта опустила взгляд на скатерть.

– Мистер Питт больше не работает в полиции. Может, нам стоит обратиться к мистеру Телману? Вдруг он нам поможет?

По щекам Грейси разлилась краска стыда. Солгать не получится.

– Я уже просила его, – убитым голосом прошептала она, глядя в стол. – Он сказал, что ничего не может сделать, потому что Мартин имел полное право уехать куда ему вздумается и ничего не сказать сестре. Это не преступление.

– Понятно. – Шарлотта на несколько мгновений задумалась, затем осторожно, одними губами попробовала чай и, решив, что тот остыл, сделала глоток. – В таком случае мы должны что-то предпринять сами, – сказала она наконец. – Расскажи мне все, что тебе известно, про Тильду и Мартина, а также про дом мистера Гаррика на Торрингтон-Сквер.

Грейси почувствовала себя одиноким матросом, который наконец на горизонте увидел землю. Ура, что-то все-таки можно сделать! Она послушно рассказала Шарлотте о своей дружбе с Тильдой, делая упор на самое главное: ее честность, упорство, воспоминания о детстве, о ее мечтах в один прекрасный день обзавестись собственной семьей, о том, как они с братом помогали друг другу, пока росли одни, без родителей.

Шарлотта слушала ее, не перебивая, и в самом конце кивнула.

– Думаю, ты права, – согласилась она. – Здесь что-то не так. Мы должны узнать, где он, жив ли он и здоров. Вдруг он и впрямь потерял работу и стыдится рассказать об этом своей сестре? В таком случае надо помочь ей войти в его положение, а ему по возможности помочь найти новое место. Как я понимаю, ты не знаешь, мог ли он совершить какую-нибудь глупость?

– Не знаю, – честно призналась Грейси. – Тильда точно никогда бы не совершила, но это не значит, что и он такой же. Ей кажется, что он такой честный, как и она. Но ведь она его сестра.

– Это верно. Трудно думать плохо о близких людях, – согласилась Шарлотта.

Грейси с надеждой подняла на нее глаза.

– И что же нам делать?

– Ты скажешь Тильде, что мы ей поможем, – ответила Шарлотта. – Я пока наведу справки про Гарриков. Стивен Гаррик наверняка знает, что случилось, даже если он не в курсе, где Мартин Гарви находится сейчас.

– Спасибо вам, – серьезно поблагодарила ее Грейси. – Огромное спасибо.

***

На четвертый день после убийства Эдвина Ловата газеты наконец громко потребовали ареста или, на худой конец, – допроса Сэвила Райерсона. Ведь, как известно, в момент убийства тот находился в том же доме. Автору статьи было достаточно задать вопрос, что он там в это время делал. Ответ напрашивался сам собой.