Трупам каратисты не страшны, или Зомби в новолуние - [13]

— Нет, сэр, пять, считая с нашим. Остальные четверо за гребнем.

— Прекрасно. Капитан Пентекост, вы поняли мои инструкции, данные лейтенанту Оукли? Оставляю вас здесь за старшего. Проследите…

С этими словами полковник направился к мостику. На той стороне он задержался на несколько секунд, чтобы проинспектировать труп Эскапильо, потом наклонился и подобрал первый попавшийся автомат. Проверил боекомплект и еще несколько минут прочесывал проплешину и кустарник, внимательно осматривая каждого убитого и раненого. После чего по тропинке отправился вниз, в деревню, стрельба в которой к этому времени уже прекратилась.

* * *

Внизу полковнику пришлось прежде всего пообщаться с командирами подразделения спецназовцев, прилетевших на других вертолетах, и с офицерами местных армейцев. Только после этого он смог отправиться на встречу с этнографом.

Такэду полковник обнаружил в указанной ему хижине. Перегрин сидел за досчатым столом в компании двух весело ржущих усачей в камуфле. Те подшучивали над громадным, расплывшимся на пол—лица фингалом под левым глазом Такэды и выдвигали самые эксцентричные версии об обстоятельствах его появления. Проникавшие сквозь щели в стенах лучи солнца нарезали клубы сигарного дыма на равномерно отстоящие друг от друга световые плоскости, в которых извивались дымчатые струи. Все трое пили черный кофе, наливая его в пластиковые стаканчики из большого металлического термоса. По кругу шла плоская фляга, в которой, надо полагать, было что—то покрепче кофе. Хотя полковник был в штатском и вояки его не знали, что—то в облике Хиткота Элгертона заставило их вскочить и вытянуться во фрунт. Полковник отослал их нетерпеливым жестом и бравые молодцы испарились, прихватив с собой флягу, но оставив на столе термос.

Полковник уселся за стол напротив Такэды, налил себе стаканчик кофе и медленно осушил. Все это в полном молчании и не спуская глаз с этнографа. Если бы Перегрин носил очки, то самое, время ему было бы снять их и в глубоком смущении очень долго протирать тряпочкой.

Наконец Элгертон поставил на стол пустой стаканчик.

— Ладно, Такэда, — сказал он, — я понимаю, что маячок под джипом отыскали и включили вы и, тем самым, второй раз спасли наши жизни, за что я вам очень благодарен, но бога ради, скажите мне — как? как вы это сделали?!.

Такэда ухмыльнулся.

— Можете мне не верить, сэр, но я сам не знаю. Скорее всего я прошел через расселину по канату, спустился вниз и отыскал джип…

— Что значит «скорее всего»? И — мне не послышалось? — вы действительно сказали, что прошли по канату? Не на руках перебрались, а именно прошли в абсолютной темноте?.. Вы что — акробат? профессиональный канатоходец?

— Ни то ни другое. Я сомнамбула.

— Что?!

— Сомнамбула, лунатик. Хожу по ночам, если перед сном транквилизатор не приму. Не каждую ночь, конечно, но случается. Друзья мои даже на видео как—то сняли, как я в полнолуние разгуливаю по карнизу отеля в Сан—Диего на высоте восьмого этажа. После этого я к врачам обратился. Они мне и прописали таблетки. Помните, на утесе я жаловался, что бандиты у меня их забрали?..

Полковник выглядел ошарашенным.

— Так стало быть…

— Ну да! Весь день в напряжении, таблеток нет — все это и спровоцировало приступ. В то же время — в подсознании сидит установка — выжить! Плюс способ выжить — добраться до маячка. Что я и проделал. А как — понятия не имею, может на руках перебрался, а может и действительно, просто перешел. Я, как лицо заинтересованное, естественно, много читал про сомнамбулизм, так вот, если верить некоторым свидетелям, то лунатики временами прямо—таки чудеса творят — расхаживают, например, по таким тонким ветвям деревьев, которые ну никак не должны их веса выдерживать, а те даже и не гнутся. Как—будто у сомнамбул во сне способность к левитации прорезается. Так что не знаю… Проснулся я уже под джипом, нащупал маячок, нажал кнопку и отполз в кусты погуще, где и дождался вертолетов…

— Это я понимаю, — перебил полковник, — но как вы мимо зомби прошли? Почему они вас не задержали?

— Помните, мы решили, что металлические кружочки у них на лбу — это что—то для ночного виденья? Что—нибудь вроде инфракрасных локаторов. Но ведь тогда при свете солнца они были бы совсем слепыми. Значит, тут что—то другое. Я думаю, это детекторы излучения биотоков мозга, нечто вроде дистанционных энцефалографов. У каждого человека есть свой исключительно индивидуальный рисунок излучения мозга и его биоритмов. Это как отпечатки пальцев. Вот зачем была нужна та процедура «представления» — они запоминали картинку наших биоизлучений мозга. В темноте—то они так же слепы, как и мы, но по этим излучениям могли следить за нами и определять, кого надо просто оттолкнуть, а кого можно и мачете полоснуть… Лицо Такэды помрачнело.

— Да, но как вы все—таки мимо них прошли? Ведь во время прорыва они вас точно так же били, как и нас с капитаном!

— Так ведь на этот раз я спал, а у спящего человека совсем другой рисунок ритмов и излучений. На человека с таким рисунком у них команды не было.

— Замечательно! — покачал головой полковник. — Зомби и лунатик! Прямо таки мистическая поэма в духе Эдгара По: «… и только спящему дано пройти кольцо из мертвых стражей!..»