Трудовой хлеб - [8]

Корпелов. В гости пришел.

Поликсена. Не ожидала.

Корпелов. Не удивляюсь; потому что не вы меня звали, а stultus.

Поликсена. Какой стультус?

Корпелов. Бывший мой collega, Матвей Потрохов.

Поликсена. Это мой муж.

Корпелов. Охотно вам верю, сударыня.

Поликсена. Еще бы вы не поверили! Что же значит стультус?

Корпелов. Дурак; так мы его величали в гимназии.

Поликсена. Но ведь он теперь уж не в гимназии, он статский советник; вы не забывайте этого!

Корпелов. А может быть, он, невзирая на чины, остался верен сам себе.

Поликсена. Ну, уж извините! Разговаривайте с мужем, а я так разговаривать не умею. Матвей Петрович! К вам приятель пришел…

Входит Потрохов.

ЯВЛЕНИЕ СЕДЬМОЕ

Корпелов, Поликсена, Потрохов, потом Сакердон.

Потрохов. А, любезнейший друг мой, здравствуй! (В двери.) Хересу нам, мадеры! (Корпелову.) Рому не хочешь ли?

Корпелов. Мне все равно. Что к цели ближе, то и давай.

Потрохов(громко). Хересу нам, хересу! Да скорей! Стаканчики подайте.

Поликсена(Потрохову). Не делайте таверны из нашего дома! Да вам и нездорово, поберегитесь!

Потрохов. Не расточайте нравоучений, не расточайте напрасно! Вот рекомендую вам: бедный, но благородный друг мой!

Поликсена. Благородный! Вы благородный?

Корпелов. Непременно. Только уж, я думаю, у меня четверть благородия вымерзло.

Поликсена. Вот новости! Каким это образом?

Корпелов. Во время моих зимних, но пеших путешествий между Бежецком, Кашином, Весьегонском и другими городами Российской империи.

Сакердон вносит бутылку и два стаканчика и уходит.

Потрохов(наливая стаканы себе и Корпелову). Выпей-ка, любезный друг!

Корпелов пьет.

Дай-ка я тебе еще ухну. Ведь любишь, что греха таить! (Наливает Корпелову.)

Поликсена. А где Жорж?

Потрохов. Он уехал.

Поликсена. А денег вы дали?

Потрохов. Дал, черт его возьми! Ему бы только попрочуять, где деньги; а то уж выпросит. Он даже у просвирен ухитряется занимать.

Поликсена. Таким людям нельзя ни в чем отказать, поймите вы!

Потрохов. Уж будто? (Наливает стакан Корпелову.) Пей, беднейший друг мой! Вспомним студенческие годы.

Корпелов. А сам-то что отстаешь?

Потрохов. Я догоню. Ах, как он беден! Боже мой, как он беден!

Корпелов. Всякому свое, милый stultus: нам ум, а тебе деньги; к нам люди ходят ума занять, а к тебе – денег. Вот и я пришел тоже за деньгами.

Поликсена. Я так и ожидала.

Корпелов. Нет, кроме шуток; видишь ли, квартирку я нанимаю за семь с полтиной в месяц, так по первым числам затрудняюсь и скорблю.

Потрохов. Ну после, после потолкуем.

Корпелов. Я, брат stultus, долги всегда плачу; я, бывало, в трактире половому рублик задолжаю, так при деньгах рубль-то ему заплачу да рубль на водку дам. Мне верить можно, ты, пожалуйста, не подумай…

Потрохов. Что за разговор, collega! Велики ль деньги! Ты меня обижаешь. (Поликсене.) А как он поет русские песни, простонародные! Вот где натура! Удивление!

Поликсена. Вы поете? Любопытно.

Корпелов. А вы любите русские песни, барыня?

Поликсена. Я люблю все хорошее.

Потрохов. Ну-ка, дружище! Да ты встань, пройдись!

Корпелов(поет с проходкой). «Пойду ли я по городу гулять».

Поликсена. Что это? Что за балаган! Ах, нет, увольте! (Уходит.)

Корпелов(продолжает). «Пойду ли я по Бежецкому».

Потрохов. Погоди немного! Вот что, друг любезный: у тебя время-то свободно, так тебе можно плясать, а у меня есть дело; так уж ты меня извини, я займусь немножко. Пляши, пожалуй, вино я тебе оставлю. (Уходит.)

ЯВЛЕНИЕ ВОСЬМОЕ

Корпелов, потом ключница.

Корпелов. Что ж это значит? Ушли. Вот так любезные хозяева! Ну, я подожду; ведь, может быть, и вправду, дело есть. (Наливает себе вина и пьет.)

Входит ключница.

Ключница(у двери). Ох, ох! Блаженненький, можно с тобой поговорить-то?

Корпелов. Со мной-то? Можно, разговаривай сколько тебе угодно!

Ключница. Грешница я, великая грешница!

Корпелов. А мне-то что за дело!

Ключница. Как что за дело! Я к тебе каяться пришла, а ты говоришь: что за дело!

Корпелов. Каяться? Много тебе лет?

Ключница. Полсема десятка.

Корпелов. А грехов много?

Ключница. Да как тебе сказать, что больше песку морского.

Корпелов. И все это ты будешь мне рассказывать?

Ключница. Все, все, ничего не потаю.

Корпелов. Ведь этак тебя до завтра не переслушаешь, особенно коли ты молодость свою вспомнишь.

Ключница. Ох, вспомню, вспомню.

Корпелов. Нет уж, кайся ты поди кому-нибудь другому!

Ключница. Да благо ты здесь, чего ж мне, малоумный ты человек! Все ж таки мне легче будет, блаженный ты человек, малоразумный ты человек!

Корпелов. Фу! Дай дух перевести! Ну, говори!

Ключница. Вот то-то же, благоразумный ты человек. Алчная я, жадная, до всего завистная, до всякой малости завистная.

Корпелов. Потом?

Ключница. Глаза-то мои никогда сыты не бывают, никогда.

Корпелов. А далее?

Ключница. Всю жизнь собирала, собирала – ничего не собрала; копила, копила – ничего не накопила.

Корпелов. Очень жаль.

Ключница. Да чего и нажить-то, все дрянь подбирала: огарочки, да гвоздики, да кусочки сахару. А тут вдруг разбогатеть захотела, грех попутал, – покорыстовалась. (Плачет.) Как стал он умирать-то…

Корпелов. Кто он-то?

Ключница. Да известно кто, старый барин.

Корпелов. Жалость какая!

Ключница. Жалость-то жалостью; а позвал он меня и приказывает: «Отдай ты эту коробочку девушке!»