Трудный путь в будущее - [12]

Основы внешней политики не подверглись существенным изменениям. Афганская республика, придерживающаяся курса позитивного нейтралитета, будет принимать участие в борьбе за мир и всеобщую безопасность, выступать в поддержку политики разрядки международной напряженности, развивать широкие международные отношения, в том числе с Советским Союзом.

Программа республиканского руководства носила в общем расплывчатый характер. Тем не менее она получила поддержку в широких слоях населения, так как отражала ряд насущных требований, выдвигавшихся национально-демократическими организациями страны. Эта программа была одобрена и НДПА.

Спустя несколько дней иностранные журналисты, в том числе и я, были приглашены на прием к Дауду. Состоялся он в одной из загородных вилл, принадлежавших низвергнутому монарху. К назначенному часу иностранные журналисты, всего двенадцать человек, собрались в приемной министерства иностранных дел. Нам подали комфортабельный пассажирский автобус «мерседес», оборудованный кондиционером, и повезли в Пагман.

Неширокая асфальтовая дорога привела нас в высокогорную долину, окруженную со всех сторон хвойными лесами. Вилла — двухэтажный особняк, выстроенный в готическом стиле, — буквально повисала над ущельем, в которое низвергался водопад. С другой стороны к дому примыкала зеленая лужайка, окруженная кустами роз. Там стояли столы с вазами и тарелками, наполненными фруктами, засахаренными орешками, печеньем и тартинками. От мангалов, поставленных возле колодца, отделанного мрамором, доносился запах жарившегося шашлыка, ароматного плова.

Дауд, одетый в традиционную одежду пуштунов — длинную серую рубашку, шаровары, на голове каракулевая шапка пирожком, — подчеркнуто вежливо встречал гостей. Несколько офицеров из личной охраны стояли поодаль с бокалами виски в руках — на приемах Дауд и его окружение не придерживались мусульманских установлений, запрещающих употреблять спиртное. Когда все гости собрались, официанты стали разносить плов, шашлыки, предлагали журналистам виски и вино, соки и воду.

Подойдя к микрофону, установленному на одном из столов, офицер в полковничьих погонах объявил, что сейчас перед собравшимися выступит Дауд. Глава государства не спеша подошел к микрофону.

— Вы уже знакомы с нашей правительственной программой, — сказал он, — поэтому повторяться не буду. Задавайте вопросы.

Я записал наиболее характерные вопросы, которые задали ему журналисты, и ответы на них. Приведу лишь некоторые.

Вопрос. Что вы можете сказать об отношениях с Пакистаном в свете того, что там устранена военная администрация, у власти гражданские лица. Изменилась ли ваша позиция по пуштунскому вопросу?

Ответ. В недалеком прошлом афгано-пакистанские отношения были напряженными. Временами доходило до разрыва деловых и дипломатических отношений. Нынешний президент Пакистана — сторонник нормальных отношений с нашей страной. На днях он вновь об этом заявил. Пуштунская проблема — наша боль. Пуштуны, проживающие по ту сторону границы, наши единокровные братья. Я поддерживаю идею единства всех пуштунов вплоть до создания государственного объединения. В Пакистане права наших братьев по крови ущемляются. Заявляю, что мы на стороне пуштунов, понимаем их надежды, разделяем их требования.

Вопрос. А не является ли это вмешательством в дела Пакистана, не повредите ли вы Зулфикару Али Бхутто, который стремится иметь добрые отношения с Афганистаном? Не используют ли противники афгано-пакистанского добрососедства позицию, занимаемую вами, для обострения отношений?

Ответ. Нет. У Бхутто свои заботы, у нас свои. Когда речь идет о судьбе целой этнической группы, мы не можем быть равнодушными. Англия разорвала пуштунское население на две части, и эта несправедливость до сих пор не устранена.

Вопрос. Можете вы подтвердить, что в свержении монархии принимала участие НДПА? Намерены ли вы продолжать сотрудничество с этой организацией, что вы думаете о Тараки?

Ответ. Да, НДПА в общем оказала нам содействие в устранении предыдущего режима. Но не будем преувеличивать ее роль в июльских событиях. Армия решила судьбу монархического правления. Тем не менее, и на это я хочу обратить ваше внимание, четыре министерских портфеля я вручил представителям НДПА. Верю, что это будет оценено. Тараки я уважаю, у меня с ним добрые отношения. Пользуясь случаем, заявляю: все, что намечено нами, будет осуществляться.

В один из сентябрьских дней того же года я встретился с Абдулом Захиром. С этим политическим и общественным деятелем я познакомился еще в мае 1967 года, когда в составе советских журналистов сопровождал делегацию Верховного Совета СССР, прибывшую в Кабул. Тогда он возглавлял нижнюю палату афганского парламента. Абдул Захир дал несколько интервью для советской прессы и радио, подчеркнув в них настоятельную необходимость для Афганистана развивать отношения делового сотрудничества и добрососедства с СССР. В 1972 году он, будучи премьер-министром Афганистана, беседовал со мной, подчеркивая, что будущее его страны лежит на путях развития отношений с нашей страной.

И вот новая встреча. Абдул Захир принял меня в своем небольшом, скромно обставленном домике на тихой окраинной улице Чорои Ансари. Он сказал, что приветствует низвержение монархии. Правительственная программа, безусловно, имеет прогрессивный характер. И если она будет осуществлена, Афганистан сделает большой шаг вперед в своем развитии.