Трудный путь - [40]

Рашке выскочил из комнаты, и они услышали, как хлопнула входная дверь.

— Вы довольны? — спросила Эйприл.

— Возможно, дорогая.

— Где Мерлоз? Где мой сын? — неожиданно закричал Оливер Артур Финч.

— Не волнуйтесь, пожалуйста, — успокаивала его мисс Мун. — Помните, что сказал доктор.

— Этот человек пытался разорить меня, он хотел сделать из меня убийцу! Где Мерлоз? Он не позволит ему ничего делать! — И Финч уставился на Фесдея. Сиделка снова дала старику отпить из флакона.

— Правда, где он? — спросила Эйприл.

— В галерее. Я уложил его спать. Вы можете сходить туда полюбоваться.

— Не смотрите на меня так серьезно, Макс, — засмеялась блондинка. — Я лучше побуду с вами. К тому же, когда вернется Рашке, я хочу присутствовать при всеобщей радости.

Фесдей взял кресло и усадил в него Люсьена.

— Этот человек рисовал картины, не умея отличить мужчин от женщин. Но с сестрой он придумал неплохо. Думаю, для психиатра отбудет интересен.

— Может быть, поэтому я всегда испытывала к нему отвращение. Не зная, чем оно вызвано. В комнату вошел Рашке. Он сиял.

— Мистер Фесдей, примите еще раз мою благодарность и поздравления!

— Теперь, надеюсь, картина подлинная? — спросила Эйприл.

— Да. Клянусь годами моей учебы!

Теперь карлик не выглядел безобразным. Просто у него были печальные глаза. Рашке показал картину старику Финчу. Тот с любопытством смотрел на нее.

— Ну, леди и джентльмены, — наконец произнес он, — я полагаю, что вечеринка закончена.

— Не совсем, — возразил Фесдей. — Мне еще надо потревожить Клаппа. Рашке, направьте на Прайора ваш маузер, пока я дозвонюсь до Клаппа.

Рашке кивнул. Он взял картину под мышку и сунул руку в карман. Его лицо выражало недоумение.

— Одну минут... — пробормотал он.

— У вас его нет, — заявила Эйприл. — Он у меня.

Все повернулись к ней. Эйприл стояла у дверей холла. Ее маленькая прекрасная рука сжимала маузер.

Австриец первым пришел в себя. Он прижал картину к груди.

— Эйприл, клянусь тебе, я отдам «Дурака» только вместе со своей жизнью.

— Не устраивай мелодрамы, Эмиль. Ты знаешь, что я имею ввиду. Мне не нужна картина. Макс, пожалуйста, бросьте мне эту изящную вещицу. — Она указала стволом пистолета на шкатулку.

Фесдей снял шкатулку с камина.

— Вы не смеете отдавать ей эти деньги! — с тревогой воскликнул Рашке.

— А у меня нет выбора, — сказал Фесдей. — Я отдал вам эту шкатулку.

— Я могу сказать вам, мистер Финч, — громко заявил Рашке, — что я не получил плату за картину. И это ваши деньги воруют, а не мои.

— Хорошая точка зрения, Эмиль, — рассмеялась Эйприл. — Кидайте, Макс, только полегче, пожалуйста!

Она ловко поймала шкатулку.

— Мы никогда не будем вместе. Я ухожу.

Ее голос звучал удивительно мягко.

— Такова жизнь, не правда ли, дорогая? Немного сентиментальности и пара поцелуев.

— Я буду вспоминать вас, поверьте мне. Возможно, когда-нибудь мы увидимся:

Она улыбнулась Фесдею, и они услышали ее удаляющиеся шаги.

— Вперед, мужчины! — закричал Финч. — Она исчезнет! Задержите ее! Верните шкатулку!

Фесдей неподвижно стоял возле Люсьена Прайора. Через несколько минут они услышали шум мотора, и потом все стихло.

— Она заранее обдумала все это, — задумчиво проговорил Фесдей. — Она была уверена, что получит все, что ей нужно.

— Не огорчайтесь, друзья, — сказал Рашке. — Наша Эйприл — забавная девушка.

— И вы еще называетесь детективом? — разозлился старик. — Чего вы ждете?

— Я жду обещанных денег. А что касается Эйприл, то она заслужила кое-что.

— Но не сто тысяч долларов! — простонал старик.

— Она и не получила сто тысяч долларов. — Фесдей сунул руку в карман и достал пачку денег. — Здесь было слишком много, и я решил, что деньги будут сохраннее в моём кармане.

— Вы хотите сказать, что наша дорогая Эйприл не получила ничего? — спросил изумленный Рашке. — Ящик был пуст?

— Она получила редкую шкатулку плюс мелодию, которую она играет, — в задумчивости улыбнулся Фесдей. — Но ящик не пустой. В последнюю минуту я оказался сентиментальным. Я положил туда поздравительную открытку с Рождеством.