Трудный переход - [21]
Рядом с Андреевым вышагивал Ишакин, за ним татарин Файзуллин. Замыкал взвод Гордей Фомич. Что-то притих рязанец, молчал весь вечер, тоже кошки на душе скребут.
Возле подбитых машин на секунду задержались. От трупов несло тошнотворным сладковатым запахом. Гордей Фомич громко вздохнул, а Андреев зажал нос ладонью.
Обойдя «эмку», густо чернеющую на полотне дороги, прибавили шагу.
Ночь выдалась теплая. Последние два дня небо заволокли тучи, изредка накрапывал мелкий дождик. А сейчас тучи рассеялись, небо вызвездило, и вроде бы кругом стало светлее. Приглядишься пристальнее — и увидишь темные силуэты бойцов, спешащих к реке.
Немцы вели себя спокойно. Еще ничего не обнаружили. Изредка, для порядка, с высокого берега бросают ракеты. Те вспыхивают ярко, но гаснут быстро, рассыпаясь на мелкие искорки. Временами подавал голос пулемет, его татаканье разносилось по ночи гулко. Чутко спят немцы на своем бугре, понимают — тихой жизни им все равно не будет, не те времена. Они же не слепые, видели, какая махина спряталась в лесу на левом берегу.
И все-таки бойцы Андреева до речки добрались без происшествий, без единого выстрела. Залегли на влажной земле у самой почти воды. Слышали, как на разные голоса журчала речка. Ждали, когда выдвинутся сюда остальные два взвода. Вот появились и они.
Андреева разыскал Воловик и повел к капитану. Курнышев лежал в кювете и грыз зубами соломинку: что за дурная привычка появилась у ротного?
— Как дела? — шепотом спросил Курнышев.
— В порядке.
— Только не пори горячку. Мост должен быть сохранен во что бы то ни стало. Помни это.
— Разрешите, товарищ капитан?
— Давай, что у тебя там?
— Противник, почувствовав опасность, немедленно взорвет мост.
— Естественно.
— Предлагаю: сейчас же выдвинуть вперед отделение. Оно нащупает провода и перережет их.
— Правильно, — сразу согласился капитан. — Действуй.
Вернувшись к себе, Андреев замысел свой поручил выполнить отделению ефрейтора Лукина. Пополз и Гордей Фомич, потому что он был в этом отделении. Андреев хотел было его вернуть, все равно старик не смыслит в фугасах, но подумал: в случае чего — поможет прикрыть минеров. Стреляет он метко.
Отделение бесшумно уползло в темноту. Настолько плотно сливались фигуры бойцов с землей, что, даже зная, что они здесь ползут, невозможно было их обнаружить.
Андреев вслушивался в темноту тревожно, а время, как назло, тянулось медленно. Григорий про себя прикидывал: «Сейчас они достигли середины моста, ищут провода… Продвинулись к тому берегу… Тихо… Наверняка нашли и перерезали…»
И вдруг бешено ударил автомат, за ним — другой, и тишины как не бывало. И по тому, что мост не взлетел на воздух, можно было догадаться, что Лукин успел перерезать провода, а значит, и выполнить задание. С обрыва посыпались одна за другой ракеты, самые разноцветные: красные, желтые, зеленые. Ну, прямо фейерверк, словно бы на празднике. В их мерцающем свете отчетливо выступали на фоне неба домики городка, видно было, как там, на верхотуре, перемещаются торопливые тени разбуженных солдат противника. В трескотню автоматов врезалась басовитая скороговорка пулемета. Немцы весь огонь сосредоточили на отделении Лукина. Возможно, они приняли его за разведку и не догадываются, что у моста залегла целая рота? Лукин до поры до времени помалкивал, а вот он стал тоже огрызаться. И про себя Григорий похвалил ефрейтора: он сумел вывести отделение на кромку того берега и зацепился за нее. К Андрееву подбежал Курнышев с неизменным Воловиком, плюхнулся рядом.
— Твои зацепились за тот берег, их постараются скинуть. Этого позволить нельзя. Я бросил на подмогу взвод Черепенникова.
Из темноты вынырнула фигура бойца, он не видел капитана, потому обратился к взводному:
— Старшой, немцы жмут, их много!
По акценту Григорий узнал татарина Файзуллина.
— Держаться! Пошла подмога! — вмешался капитан.
— Есть держаться! Маленько несчастье.
— Какое? — невольно сорвалось у Андреева.
— Мало-мало помирал Гордей Фомич.
— Вот незадача, — опечалился Андреев и позвал: — Ишакин!
— Слышу, старшой, — раздался из темноты хриплый голос Ишакина.
— Пойдешь с Файзуллиным и принесешь Гордеева.
Бойцы убежали к мосту.
— Жалко мужика, — подал голос Курнышев.
— Ну какой же я дурак! — простонал Григорий. — Ведь сердце чуяло: не надо отпускать старика в это пекло. Ребята молодые, верткие, ко всему привычные, им море по колено. А он же не такой, у него нет той прыти.
— Не сокрушайся так.
— Оставить бы мне его у себя связным — и не было бы беды. А я по привычке оставил Ишакина.
А между тем по мосту топали десятки ног — это спешил на помощь Лукину взвод Черепенникова. При свете ракет хорошо были видны согнутые фигуры бойцов, преодолевающих мост. В блеклом дрожащем свете они были какие-то странные, без теней, похожие сами на тени. Немцы начали минометный обстрел. Взрывы яркими всполохами кромсали темноту на том и на этом берегу. Заверещали осколки. Один, горяченький, шлепнулся возле Андреева. Григорий как-то машинально нащупал его рукой и почувствовал боль от ожога. Поддержанная этим огнем, с бугра к мосту бежала к группе немцев, которая вела бой с отделением Лукина, подмога. И Черепенников подоспел вовремя. Бой вспыхнул с новым ожесточением.
Автобиографическая повесть. Автор выступает в ней представителем поколения, что пришло в жизнь после Великого Октября, а в пору зрелости первым приняло на себя удар фашистских полчищ, ценой великих жертв отстояло свободу и независимость Родины.
Во время войны командир роты партизанского отряда Балашов — уроженец города Кыштыма — сталкивается не только с врагами в немецкой форме, но и с предателями, обманным путем попавшими в партизанский отряд. За мужество и героизм ему присвоили звание Героя Советского Союза.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В сборнике челябинского прозаика Михаила Аношкина повествуется об Урале, родном и близком автору крае, о простых людях, их труде и заботах, сложных и интересных судьбах.Основу сборника составляет повесть «Куприяновы» — рассказ о большой уральской семье с устоявшимися традициями, члены которой проходят сложный и подчас противоречивый путь.Эту повесть как бы продолжают истории, рассказанные кыштымским старожилом Иваном Бегунчиком, дополняя и развивая тему любви и привязанности к родной земле, своему краю.
Михаил Петрович Аношкин — автор более двадцати книг.Ведущая тема его творчества — Великая Отечественная война. Ей посвящены повести «Суровая юность», «Уральский парень», трилогия, в которую вошли книги «Прорыв», «Особое задание» и «Трудный переход».Новый роман Аношкина — о первых шагах советской власти в уральском городе Кыштыме, о поисках путей к новой жизни.
Михаил Петрович Аношкин — автор восемнадцати книг. Член СП. Участник Великой Отечественной войны. Ей посвящены повести «Суровая юность», «Уральский парень» и трилогия, в которую вошли «Прорыв», «Особое задание» и «Трудный переход». Эти повести вышли отдельными книгами в Воениздате.В книгу «Просто жизнь» вошла повесть «Дорогу найдет идущий» и рассказы, посвященные, главным образом, сегодняшнему дню, проблемам, волнующим нашего современника.
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.