Трудное восхождение - [25]

Граймс с сомнением взглянул на возлежащую перед ним королеву. Где она подцепила это выражение? Но он был склонен верить своим ушам. Пожалуй, шаарцы и вправду больше похожи на людей, чем иные гуманоиды.

Он низко поклонился и следом за принцессой, окруженный солдатами-амазонками, покинул тронный зал.

Перелет от Дроомоора до Брооума на курьере «серпент-класса» занимает ровно три недели по земному стандарту — разумеется, если на упомянутом курьере все системы работают нормально. Увы, последнее не относилось к «Щитоморднику». Конечно, виной тому было лишь стечение обстоятельств. Корабль стартовал с Линдисфарнской базы ФИКС с новым компьютером и новым инженером, чей опыт ограничивался службой в должности четвертого ИММ на крейсере класса «созвездие». В довершение всех бед времени на полный техосмотр просто не хватило.

Беда случилась вечером, по корабельному времени. Граймс беседовал со Спуки Дином, офицером псионической связи. Телепат, как обычно, наливался неразбавленным джином, а Граймс потягивал тот же джин, но с кубиками льда и тоником.

— Ладно, Призрак, — сказал Граймс. — Я не думаю, что у нас будут какие-нибудь проблемы с этой пассажиркой. Она спит себе в своих коконах, природном и пластиковом, в уюте и безопасности — в глубокой заморозке. Размораживать ее будут подданные. К этому времени мы уже ляжем на курс…

— Но имейте в виду, она живая, — перебил Дин.

— Разумеется, живая.

— Я имею в виду, она не без сознания. Я все лучше и лучше настраиваюсь на ее волну, на ее мысли и чувства. Всегда считалось, что установить настоящий контакт между человеческим и шаарским телепатом практически невозможно. Но когда ты заперт с шаарской принцессой на одном корабле, да еще таком маленьком…

— Расскажи побольше, — попросил Граймс.

— Это… захватывающе. Вы, конечно, знаете, какую роль в шаарской культуре играет расовая память. Вылупившись из кокона, принцесса уже знает, каковы ее обязанности, каковы обязанности окружающих. Она знает, что ее основные функции — управлять планетой и откладывать яйца. Рабочие существуют только для того, чтобы служить ей, и любой трутень — потенциальный отец ее народа…

— Гхм. А про нас она знает?

— Смутно, капитан. Конечно, она не знает, кем или чем мы являемся. По ее представлениям, мы тоже своего рода подданные, обязанные ее сопровождать.

— А мы трутни или рабочие? Спуки Дин рассмеялся:

— Если бы она была в полном сознании, этот вопрос ее бы весьма смутил. Самцы — это трутни, а трутни не работают…

Граймс только собирался съязвить насчет своих офицеров, когда свет мигнул. Когда он мигнул второй раз, лейтенант уже был на ногах. Полная темнота настигла Граймса в дверях каюты — он спешил в рубку. По стенам загорелись аварийные огни, питающиеся от запасных батарей. Но мертвая тишина настораживала. Ни шелеста насосов и вентиляторов, ни биения инерционного двигателя… Тонкое завывание Манншенновского Движителя сменилось басовитым гудением — прецессирующие гироскопы замедлили вращение и наконец остановились, вызвав обычную дезориентацию в пространстве и времени.

Граймс продолжал свой путь, хотя, как он утверждал позже, не понимал, Рождество настало или Страшный суд. Нечему было поддерживать искусственную гравитацию, и лейтенант, быстро перебирая руками по поручню, буквально нырнул через люк в рубку.

В рубке был фон Танненбаум. Он возился с панелью управления вспомогательных аппаратов. Где-то заработал вентилятор, но тут же зазвучал предупреждающий сигнал. Навигатор чертыхнулся. Шум вентилятора затих, сигнал тоже.

— Что случилось, пилот? — спросил Граймс.

— Что-то с двигателем, я думаю, капитан. Вителли пока молчит…

Вдруг из интеркома раздался пронзительный нервный возглас инженера:

— Отсек вспомогательных двигателей — рубке! Докладываю: у меня утечка дейтерия!

— Какое давление в баке? — спросил Граймс.

— Приборы также показывают двадцать тысяч. Но…

— Но что? — рявкнул Граймс.

— Капитан, бак пуст.

Граймс подтянулся к креслу и пристегнулся. Он взглянул в иллюминатор на усеянную звездами темноту — тысячи светящихся точек, не размытых темпоральной прецессией Солнца на расстоянии многих жизней от корабля. Он обернулся и посмотрел на своих офицеров. Бидль, как обычно, мрачен — не больше и не меньше, чем обычно. Румяное лицо фон Танненбаума сравнялось по цвету с его волосами. Смуглая кожа Словотного приобрела зеленоватый оттенок, а Дин… Ну, Спуки Дин, как всегда, напоминал сгусток эктоплазмы. Из-за его спины выглядывал Вителли — юноша с удивительно заурядной внешностью… и до смерти перепуганный.

— Мистер Вителли, утечка произошла внутрь корабля или наружу? — спросил Граймс.

— Наружу, сэр.

— Хорошо. В таком случае…

Граймс неторопливо извлек трубку, набил ее и принялся раскуривать.

— Теперь можно подумать спокойно. Гхм. К счастью, в этот раз я не стал использовать реакторную массу, так что у нас достаточно топлива для аварийного генератора. Взяли свою счетную линейку, пилот? Считая, что баки полны, сможем ли мы добраться до Брооума только на инерционном или Манншенне?

— Мне нужен компьютер, капитан.

— Так воспользуйтесь им. Кстати… Призрак, радист! Не подскажете, джентльмены, не пролетает ли поблизости какое-нибудь судно?