Трудное восхождение - [16]

— В общем, так ему, ублюдку, и надо, — мрачно буркнул Граймс.

— Почти с вами согласен, лейтенант. Но все мы только пешки, когда дело касается политики Федерации. Впрочем, Альберто был скорее конем… По-немецки эта фигура называется «скакун» — это подошло бы ему больше.

Альберто был нанят отделом соцэкономических наук и подчинялся непосредственно главе отдела — доктору Барратину. Этот Барратин — без пяти минут математический гений. У него целое здание набито компьютерами — он пытается методом экстраполяции предсказывать судьбу политических течений во всех мирах, в которых Федерация заинтересована. Донкастер, как вы, наверное, догадались, как раз относится к таким мирам, а Лига Жизни — к таким течениям. Согласно расчетам доктора, эта самая Лига Жизни с почти стопроцентной гарантией завоюет значительное влияние, даже власть в том секторе Галактики, причем именно под руководством вашей мисс Мадиган…

— Она не моя мисс Мадиган, сэр. К сожалению.

— Мое сердце просто кровью обливается. Ладно, оставим этот вопрос. Итак, согласно предсказаниям доктора Барратина, всю иностранную и колониальную политику можно выразить в виде системы уравнений. Но, как вам известно, в уравнения порой закрадываются неучтенные факторы. Альберто наняли для того, чтобы он устранял эти факторы, тем самым обеспечив победу уравнениям доброго доктора. Нанимателям Альберто был известен под кличкой… Мечехвост.

— Очень смешно, сэр, — сказал Граймс с каменным лицом.

— А разве нет? — коммодор уже хохотал в открытую. — Когда на Донкастере все получилось совсем не так, как хотелось, Барратин тоже никак не мог понять, что тут смешного, даже когда я ему объяснил. Как известно, на всякий меч всесокрушающий есть щит несокрушимый. Вы, Граймс, оказались неучтенным фактором в уравнении. Вы были с мисс Мадиган, и когда Альберто пытался…ударить ее хвостом, вы прикрыли ее, точно щит. Именно вы — вы, капитан «Щито… мордника»!

Железный Мессия

— Боюсь, лейтенант, что в этом рейсе ваш пассажир не сможет помогать вам на камбузе, — печально сообщил коммодор Дамиен.

— Если это не еще один убийца, я переживу, — отозвался Граймс — Но знаете, как получается, сэр? Обычно тот, кто любит поесть, любит и готовить…

— И готовит. Все время.

Граймс подозрительно взглянул на коммодора. На его вкус, чувство юмора начальника оставляло желать много лучшего. Похожее на череп лицо коммодора оставалось неподвижным, но в бледно-серых глазах проскакивали искорки злорадства.

— Если он сам себе не враг, то поступит по справедливости и будет готовить не только для себя, но и для остальных.

— В жизни не видел офицеров, столь озабоченных своими желудками, как ваши люди на «Щитоморднике», — притворно вздохнул Дамиен. — Все, к чему вы стремитесь — это хоть немного…. прибавить себе веса.

Граймса передернуло. Обвинение было несправедливым — если не учитывать игру слов… На курьерах — маленьких стремительных корабликах — служат в основном младшие офицеры. Но для такой роскоши, как кок, там в буквальном смысле слова нет места, и офицеры по очереди трудятся на камбузе, рисуя в воображении яства адмиральской столовой. В этом отношении экипаж «Щитомордника» не являлся исключением.

— Не сомневаюсь, — продолжал Дамиен, — что мистер Адам с радостью разделит с вами свою… э-э… трапезу. Правда, я не уверен, что кто-либо из вас, как бы ни были разнообразны ваши вкусы, найдет эти яства приятными… или хотя бы питательными… Черт, кто начал эту дурацкую дискуссию?

— Вы, сэр, — честно ответил Граймс.

— Вы никогда не станете дипломатом, лейтенант. Я сомневаюсь, что вы дослужитесь хотя бы до флаг-офицера ФИКС. Конечно, все мы астронавты, жесткие и хлесткие, недалекие и честные, и благородным железом отсвечивают наши руки сквозь прорехи в бархатных перчатках… Хм. На чем я остановился?

— На железных руках в бархатных перчатках, сэр.

— Я имею в виду, до того, как вы меня сбили… Да, ваш пассажир. Его надо доставить с Базы Линдисфарна на Делакрон. Просто высаживаете его там и тут же обратно. — Костлявая рука коммодора подняла со стола крепко запечатанный конверт и протянула его Граймсу. — Ваш приказ.

— Благодарю, сэр. Я свободен, сэр?

— Свободны, как ветер. Немедленно на вылет!

Само собой, «немедленного вылета» не воспоследовало. Тем не менее Граймс довольно быстро зашагал к своему кораблю. «Щитомордник», курьер «серпент-класса», зажатый между двумя большими судами — стройное сверкающее веретено — гордо возвышался на своей крошечной посадочной площадке. «Летающее веретено»… Это прозвище, которое закрепилось за «серпентами», уже не казалось Граймсу обидным. Лейтенант снова залюбовался строгостью и стремительностью его очертаний. Нет, этот кораблик он не променял бы ни на что — даже на самый могучий дредноут… тем более, что на дредноуте Граймс был бы всего лишь одним из многочисленных младших офицеров. А «Щитомордник» — его корабль. Целиком и полностью.

Мичман Бидль, первый помощник, как обычно, встретил Граймса внизу, в шлюзе, и с унылым видом отсалютовал. Впрочем, это было в порядке вещей: никто никогда не видел Первого смеющимся, даже улыбка на его физиономии была столь же частым явлением, как снег в разгар лета.