Трудное восхождение - [10]

В приказе не содержалось почти ничего нового. Направление указано, прочее — на усмотрение капитана. Единственное — они обязаны прибыть на Донкастер не позже двадцать третьего апреля по местному времяисчислению… Кстати, как Донкастерский календарь соотносится с Линдисфарнским? Сейчас на вахте Бестия… Граймс связался с рубкой по интеркому и задал интересующий вопрос. Компьютер Танненбаума должен выдать ответ через несколько секунд и с точностью до четырнадцати знаков после запятой. Как раз то, что нужно, чтобы рассчитать необходимую скорость.

— Двадцать третье апреля на Донкастере соответствует восьмому ноября на Линдисфарне, капитан. — отозвался фон Танненбаум. — Могу сказать точнее…

— Не стоит, пилот. Судя по инструкции, мы получили небольшую фору. А что, если доставить мистера Альберто на три дня раньше срока? У него будет время присмотреться к обстановке — перед тем как приступить к своим обязанностям в кабинете верховного комиссара… или как это называется. Насколько я понимаю, мы остаемся на Донкастере, пока нас не направят куда-нибудь еще. Так что три дня отдыха нам не помешают.

— Я слышал, это приятная планета, капитан.

Фон Танненбаум замолчал. Граймс словно наяву увидел белокурого атлета, который склонился над компьютером, и столбики цифр, бегущие по экрану.

— Пожалуй, нам надо уменьшить скорость. Сбросим уровень темпоральной прецессии или реальное ускорение? — Два О — это, пожалуй, чересчур, — заметил Граймс.

— Отлично, капитан. Уменьшить до 1, 27?

— А мы вовремя прилетим?

— Вовремя.

— Уменьшай.

Миг — и прерывистое биение инерционного двигателя стало реже. Ускорение уже не так сильно вжимало в кресло. Нет нужды смотреть на акселерометр, который размещался среди других приборов на стене каюты. Фон Танненбаум — отличный парень, отличный офицер и отличный навигатор. В дверь резко постучали.

— Войдите, — сказал Граймс, развернувшись вместе с креслом к двери.

Этот человек был не знаком капитану. Пассажир. Граймс собирался пригласить его, чтобы поговорить и выпить чего-нибудь освежающего, но пассажир его опередил.

Мистер Альберто оказался невысок ростом и в первый момент Мог показаться настоящим колобком. Но каждое его движение говорило о том, что этот солидный объем создают мускулы — а вовсе не жир. Темно-серый костюм — строгий, почти официальный. Граймс слабо разбирался в тонкостях портновского искусства, но даже он не мог не заметить, что материал и покрой просто превосходны. Впрочем, выше галстука все выглядело весьма заурядно. Широкое, ничем не примечательное лицо, черные блестящие волосы и черные, но довольно тусклые глаза. На физиономии пассажира было написано капризное раздражение.

— Почему мы затормозили? — осведомился он, даже не поздоровавшись.

Граймс собирался ответить весьма резко, но удержался. В конце концов, он всего лишь младший офицер, хоть и капитан. Его предупреждали, что пассажир без особого труда выдерживает перегрузки, какие ему и не снились.

— Я установил скорость так, чтобы мы прибыли за три дня до назначенного срока, мистер Альберто. Полагаю, это соответствует вашим планам.

— Три дня…

Мистер Альберто улыбнулся. Гримаса обиженного ребенка на его физиономии сменилась выражением полного довольства. Похоже на смену масок — и, скорее всего, так и есть. Но этому обаянию трудно было не поддаться.

— Три дня… У меня будет достаточно времени, чтобы приглядеться к обстановке, капитан. И я знаю — так же, как и вы — что перегрузки обычно весьма утомляют.

— Не желаете присесть, мистер Альберто? Что-нибудь выпить?

— Благодарю, капитан. Сухой шерри, если можно…

Граймс улыбнулся и развел руками.

— Боюсь, что на курьерах не слишком большой выбор напитков. Могу предложить джин, скотч, бренди…

— Джин с лаймом, пожалуйста.

Лейтенант приготовил коктейль, подал Альберто один стакан и поднял собственный, сказав:

— Ну, за преступность.

— Почему за нее капитан? — снова улыбнулся Альберто.

— Один из любимых тостов. Перед ним было «До дна», а еще раньше — «Будем здоровы…»

— Понятно, — Альберто сделал маленький глоток. — А у вас хороший джин.

— Неплохой. Мы получаем его с планеты Ван Димена*.1

Последовала долгая пауза.

— Вы долго пробудете на Донкастере, мистер Альберто? У меня создалось впечатление, что мы должны дождаться, пока вы закончите свои… дела.

— Это не займет много времени.

— Дипломатия?

— Можно сказать и так.

Еще одна улыбка, почему-то хищная.

«Похоже, у меня разыгралось воображение», — решил Граймс.

— Еще джину?

— Почему бы и нет. Расслабиться, пока можно.

— Трудная работа?

— Как и ваша, капитан.

Медный звук горна из интеркома разнесся по каюте.

— Нас просят к столу, — сказал Граймс.

— Как у вас все стильно, капитан.

— У нас есть записи сигналов на все случаи, — пожал плечами Граймс. — Что до еды… — он опять пожал плечами. — Повара у нас нет. Готовит радист… то есть мистер Словотный. Для радиста он неплохой повар.

— Как вы думаете, он не обидится, если я этим займусь? — спросил Альберто. — В конце концов, я единственный бездельник на этом корабле.

— Мы над этим подумаем, — сказал Граймс.

— Знаете, что я думаю, капитан? — неторопливо начал Бидль.