Трудно украсть бога - [14]

– Это очень интересно, – задумчиво пробормотал Гуров. – У меня возникла к вам еще одна просьба. Дело в том, что у Макара Ивановича в доме осталось еще несколько икон. Поскольку я ничего не могу сказать о их древности и художественной ценности, мне нужно мнение специалиста. Я бы хотел, чтобы вы зашли к нему домой, когда у вас будет свободное время, и сказали свое мнение.

– А откуда вы знаете, какая именно из его икон пропала?

– В том-то и дело, что я не могу это точно знать. Потому и прошу вас мне помочь.

Маргарита понимающе улыбнулась:

– Вы, кажется, понимаете, что мне будет крайне сложно вам отказать, хотя бы из чистого любопытства. Я приду и, надеюсь, это действительно поможет делу.

Насыщенный день не дал полковнику ни минуты отдыха, как он и предполагал. Просьба родственника оказалась самой настоящей работой, хоть и неофициальной. Когда стемнело, усталый Гуров вернулся в квартиру Макара Ивановича. Тут было непривычно тихо и одиноко. У старика даже телевизора не было. Он как-то обходился обыкновенным проводным радио и, судя по всему, не скучал.

Тут как раз ему решила позвонить жена. Судя по всему, она чувствовала свою вину за испорченный отпуск мужа и хотела своим повышенным вниманием сгладить неприятное ощущение.

Она с несколько преувеличенной веселостью рассказала какой-то забавный случай, произошедший на репетиции в театре, и осторожно поинтересовалась его успехами. Гуров решил, что имеет полное право побыть обиженным, тем более это сулило повышенное внимание жены. Поэтому на ее шутки он реагировал сдержанно и сообщил, что дело обещает быть долгим и скучным. В конце концов, должна же жена расплатиться за эту внеочередную работу!

Скрипучий пропыленный диван жалобно застонал под весом нового жильца квартиры, и тот недовольно поерзал на нем, устраиваясь. Диван еще и стоял как-то криво. Один его угол довольно заметно удалялся от стены и это раздражало.

Гуров взялся за угол дивана и попытался придвинуть его обратно к стене. Однако это оказалось не так-то просто. Что-то под диваном мешало, цепляясь за перекладины его старого нутра и издавая неприятный скрежет. Полковник заглянул под диван, но, как и следовало ожидать, ничего не увидел. Там было темно.

Быстрый поиск фонарика ни к чему не привел. Единственное, что удалось обнаружить в хозяйстве Макара Ивановича, – был немаленький арсенал свечей и подсвечников. Засветив одну из свечек, Гуров снова сунулся под диван.

Кроме толстого слоя пыли и кружевной паутины, там обнаружился старый чемодан с обитыми металлом углами, которые и производили этот скрежет.

Чтобы облегчить передвижение дивана, полковник вытащил чемодан на свет божий и уставился на аккуратный замочек. Это его заинтересовало.

Вскрыть игрушечный замок старого чемодана было делом несложным, и он справился с ним за считаные минуты. Содержимое, так тщательно охраняемое его бывшим владельцем, Гурова разочаровало. Внутри оказались стопки старых выцветших фотографий, выполненных на картоне. С них на полковника смотрели давно умершие люди в странных костюмах и со странными прическами. Больше всего его удивила тотальная серьезность фотографируемых. Они смотрели в объектив с напряженным вниманием и тревогой, будто совершали какое-то важное действие. Сейчас так никто уже не фотографируется…

Гуров и сам не заметил, как погрузился в созерцание этих лиц, перебирая стопки старых фотоснимков. И вскоре наткнулся на нечто необычное. На самом дне лежали две перевязанные ленточкой толстые тетради. На их обложках ничего не было написано.

Полковник извлек их из глубины чемодана и раскрыл первую тетрадь. Она была полна записей, сделанных вычурным старомодным почерком. Чернила выцвели до светло-коричневого, а листы пожелтели до густо-желтого. Тем не менее написанное можно было без особого труда разобрать. А вот вторую тетрадь открыть не получилось. Судя по всему, она попала в воду или какую-то другую жидкость и так и высохла. Ссохшиеся листки грозили рассыпаться в руках, если он пытался отделить один от другого.

Гуров отложил эту вторую тетрадку и заглянул в первую. Он ни на что особенно не рассчитывал, но, к его изумлению, чтение оказалось весьма занимательное.

Глава 4 Следствие Казань, 1904 год, текст первой тетради

Все случившееся сегодня побуждает меня начать записывать свои впечатления и мысли. Не знаю, что из этого выйдет и сколь долго продлится мое новое увлечение, но я твердо решил начать эту тетрадь.

Говоря по чести, я уверен, что добрая половина бед нашей губернии из-за того, что у нас нет уголовного отделения полиции, как в столичных городах. Здесь просто нет таких специалистов, как там. Хотя, конечно, люди с природным талантом и склонностями встречаются. Не Путилины, но тоже не лыком шиты.

Но не буду отвлекаться от того, что побудило меня взяться за перо. Четыре дня назад у нас, в уездном городе Казани, произошло неслыханное преступление. Сказал бы мне кто-нибудь еще несколько дней назад, что такое возможно, я бы и не поверил по наивности своей.

А совершилось у нас такое, что 29 июня в самый глухой час ночи лихие люди похитили из летнего храма при Богородицком женском монастыре две иконы. Одну чудотворную Казанской Божией Матери и икону Спасителя. Обе святыни были в драгоценных ризах, оцененных соответственно: до 70 тысяч рублей и до 30 тысяч рублей. Кроме того, из двух свечных ящиков, через взлом их, было похищено около 600 рублей.