Трудная жизнь - [26]

– Черт побери, я не собираюсь иметь дело с этими людьми.

– Вот как? Хорошо, тогда это сделаю я. Это мой дом.

– Вы же знаете, я очень скоро покину его.

– Сержант Дрисколл сказал, что ты должен явиться на Колледж-стрит для дачи показаний.

– Я не пойду на Колледж-стрит. Сержант Дрисколл может убираться к черту.

– Прекрати употреблять в моем доме бранные слова, или ты покинешь его раньше, чем собирался. Ты сильно ошибаешься, если думаешь, что мне доставит удовольствие отвечать перед полицией за низменные и презренные махинации, с помощью которых ты пытался обманывать простодушных юнцов.

– Какая чепуха!

– Да, и грабить их, отнимать у них деньги, которые они не заработали, а тянули из кошельков своих многострадальных родителей и опекунов.

– Говорю вам, я не знаю никаких простодушных молодых людей в Айлендбридж. Все те молодые люди, с которыми я знаком, отнюдь не простодушны.

– Твой язык – один из самых подлых и лживых во всей Ирландии – это проверенный факт. Ты не что иное, как презренный бродяга. Я достоин осуждения за то, как воспитал тебя. Может быть, Бог меня простит.

– Почему вы не считаете достойными осуждения этих стервятников, святых христианских братьев? Отошедших от Бога христианских братьев?

– Я неоднократно просил тебя не осквернять мою кухню трусливым поношением твоих преданных своему делу, высоконравственных христианских учителей.

– А я слышал, что брат Граппи собирается сложить с себя сан и жениться.

– Послушай меня! – возопил мистер Коллопи. – Ты еще не настолько взрослый, чтобы тебе нельзя было прописать березовой каши. Помни это. Хорошая порка порой творит чудеса.

Определенно, он очень сильно разозлился. Брат презрительно пожал плечами, но, к счастью, в этот момент во входную дверь постучали. Это был мистер Рафферти. Услышав мое приглашение войти, он заколебался.

– Я всего лишь проходил мимо, – сказал он. – Просто хотел увидеться с мистером Коллопи.

Но все же он вошел. Я был рад, что военные действия на время утихли. Мистер Коллопи протянул вошедшему руку, не вставая с кресла.

– Берите стул, Рафферти, берите стул. Нынче слегка суматошный вечер.

– Совершенно верно, мистер Коллопи. Очень суматошный.

– Не хотите ли выпить со мной?

– Нет, мистер Коллопи... Только по выходным, вы же знаете. Таково мое правило, железное правило. Я обещал это своей жене.

– Хорошо. Держите слово. Наше старое слово должно быть твердым. То есть, я хотел сказать, наше собственное слово. Я же вручаю себя Господу, поскольку не слишком хорошо себя чувствую. Вернее, совсем плохо.

Он поднялся, чтобы подойти к кувшину.

– Вы, конечно, знаете, за чем я зашел?

– Разумеется. И я сделал это. Оно здесь.

Поставив стакан рядом с глиняным кувшином, мистер Коллопи вытащил из-за пресса длинный пакет, завернутый в оберточную бумагу, и бережно положил его на стол. Затем налил себе выпить и сел.

– Название этого предмета, Рафферти, стоит того, чтобы его запомнили.

К моему удивлению, он повернулся ко мне.

– Эй ты, – сказал он, – как по-гречески будет вода?

– Hydor, – ответиля. – High door[43].

– А измерение чего-нибудь. Как греки это называли?

– Metron. Met her on[44]. Измерение.

– Разве я вам этого не говорил, Рафферти? Предмет, лежащий на столе, – медицинский гидрометр. Как мы и договаривались, вы отнесете его миссис Флаэрти. Скажите ей, чтобы была аккуратна, снимала показания днем и ночью в течение двух недель, начиная с полудня следующей субботы. И чтобы сохраняла записи самым тщательным образом.

– О, я понимаю, как это важно, мистер Коллопи. И я передам это миссис Флаэрти.

– В наше новое время вы ни черта не стоите, если не умеете собирать статистические сведения. Столбцы чисел, один за другим. Чтение и вычисление процентов. Допустим, они созовут для разбирательства этого дела Королевскую Комиссию. Как мы будем выглядеть, если не сможем представить заверенную статистику? Как мы будем выглядеть, давая показания?

– Не очень убедительными, это несомненно, – сказал Рафферти.

– Но мы покажем себя во всей красе, прежде чем мир и люди спросят друг друга, кто позволил нам это. Разве не так?

– Совершенно верно, так.

– А когда миссис Флаэрти снимет и сообщит нам показания прибора, мы передадим его на следующие недели миссис Клохесси.

– Отличная идея, мистер Коллопи.

– И я предвижу одну вещь. Когда мы получим все показания и сравним их, черт побери, вы найдете в них очень мало отличий, только небольшие вариации. Возможно, мы установим новый великий научный закон. Кто знает?

– Вы так думаете, мистер Коллопи?

– Да, именно таким образом в прошлом изменялась история мира. Терпеливые люди, наблюдающие какое-то определенное явление, решают какую-то нетривиальную проблему. И что, скажите на милость, случается дальше? По чистой случайности они решают совершенно другую проблему. И меня не волнует, сколько проблем уже решено с помощью медицинского гидрометра, мы озабочены всего лишь тем, как правильно его применить.

– Послушайте-послушайте, мистер Коллопи. Я должен прямиком бежать к миссис Флаэрти.

– Да пребудет с вами Господь, Рафферти. Увидимся на очередном собрании в пятницу вечером.

– Отлично. Доброй ночи.