Трудная книга - [44]

Прошу прощения, я все-таки увлекся и уделил этой истории больше внимания, чем предполагал. Но иначе трудно было бы воссоздать атмосферу этой, по всем видимым признакам, «интеллигентной», «культурной», даже ученой семьи, чтобы можно было сопоставить ее с той нравственной пошлостью, которая переполняла ее. Видимо, ни ученое звание, ни большие заслуги, ни высокий чин, ни партийный билет не предохраняют человека ни от глупости, ни от пошлости, ни от моральных уродств.

А ведь в этой атмосфере росли две девочки, и какими же миазмами наполнялись их души! Мы ничего не знаем об их судьбе, но произведем подстановку, и эта судьба, с некоторой, может быть, поправкой на среду, историю и предысторию, встанет перед нами во всей силе своей трагедии.

«Хоть я прожила только 16 лет на свете, я видела очень много плохого. У нас в семье царит разлад. Каждый день между бабушкой и матерью происходят скандалы. Однажды мама оказала мне такие слова: «Жалею, что не сдала тебя в детский дом, когда это было можно!» Я не могу простить ей этих слов. Отец бросил нашу семью, и мама часто повторяет, что я такая же подлая, как и отец.

Если бы вы знали, как иногда я завидую тем, у которых есть мать, которой можно все рассказать, посоветоваться. Бабушка смотрит на меня как на причину неудачной маминой жизни: ведь она больше не вышла замуж.

Во время летних каникул мне пришлось ехать на пароходе, и там вместе со мной ехала семья: отец, мать, дочь и сын. И когда я наблюдала, как хорошо отец разговаривает с дочерью, мне так захотелось иметь отца! Что бы я ни отдала, чтобы иметь отца или человека, к которому можно пойти и все рассказать!

Н. П.».

Приписка: «Дорогой товарищ Медынский, сегодня мать выгнала меня из дому. За что я так страдаю? Я ненавижу ее, и меня ничто, никакие ее страдания не трогают. А если бы вы знали, как мне хочется иметь мать, только настоящую. К сожалению, у меня нет друзей. Я выплакала все слезы. Порой мне так хочется плакать, и я была бы счастлива, если бы смогла заплакать. Но слез нет!»

Нет слез. По-моему, это очень страшно. Это — предел отчаяния.

Упоминание о хорошей, дружной семье, которую эта девочка встретила на пароходе, заставило меня найти письмо, которое прислал мне из Омска инженер Луговской уже давно, в ответ на первые, опубликованные в журнале «Москва», главы «Чести». Это письмо частично помогло мне дорисовать в повести семью Марины Зориной, а сейчас я хочу привести его полностью.

«У меня четыре сына и самая младшая из детей — дочь, ей уже 16 лет.

Самый старший — инженер, работает в научно-исследовательском институте, второй учится в МАИ, третий служит во флоте, четвертый после десятилетки работает на нефтезаводе, дочь перешла в десятый класс.

Вырастив пятерых ребят, я считаю себя вправе высказать свои соображения о воспитании детей.

Я лично для себя вывел тезис: «Материнство — это подвиг». Пусть это порой и не осознано, но это так. Почему это так — видно из моей жизни.

Я — инженер-строитель, жена могла бы стать блестящим архитектором. Вспоминаю, в институте, где мы учились, старик Веснин восхищался ее проектами, но жизнь сложилась так, что я попал на отдаленные большие стройки, и жена 17 лет отдала в основном детям, и только в 1950 году стала работать в школе — преподавать черчение и рисование. Но зато дети чувствовали семью — мать. Меня они мало видели дома: я уходил на стройку — дети спят, приходил — также спят. Дети знали — «папа работает», а в воскресенье отдыхает, читает. Значит, дома мать. Она — все, она — первейший авторитет. От матери дети ничего не скрывают: и успехи и неудачи в школе, и дружбу, хорошую или плохую, и первые свидания с девушкой, — на все нужно обязательно мамино мнение, и в частности о той или иной девушке. И даже сейчас уже двое женатых, а обо всем докладывают, пишут, советуются с матерью. Не скрою, не все бывало гладко. Вот Станислав, который сейчас во флоте, тяжелый был парень, самолюбивый, нетерпеливый, обидчивый, ленивый, увлекался только футболом и хоккеем, с трудом кончил 10 классов, а сейчас образец дисциплины и трудолюбия.

Я возвращаюсь к своей основной мысли: мать — это подвиг, это долг перед обществом. И по-моему, эта мысль должна как-то найти свое отражение в вашей книге. Мне кажется, что и вы так же думаете. Может быть, я ошибаюсь, может, это «не типично», но в жизни это так. Такова действительность, что мы, отцы, мало видим детей, бываем с ними. Работаем, заседаем, а в свободное время нужно отдохнуть, почитать.

У нас в семье заведено правило, которое священно с ранних лет. Что бы ты ни сделал, приди и расскажи. Мы с женой принимали зачастую и грубость в школе, и драки, журили и, прощая, объясняли. Но стоило кому-либо соврать, тут уж пощады нет, вплоть до хорошей лупки. Я вспоминаю, как мой Игорь 10 лет назад, в Октябрьские дни, сказал, что идет в школу на вечер, а вместо этого пошел к ребятам, где его «угостили», и так, под хмельком, со школьниками пришел в школу. Я с женой тоже был в школе, обратил внимание на его состояние, потащил к директору и настоял, чтобы всей этой компании, и Игорю в том числе, снизили оценки по поведению, а дома Игорю еще было добавлено.