Трубадуры, труверы, миннезингеры - [45]

Роман Васа сам по себе еще не может быть отнесен к романам Круглого стола, но в нем имеются налицо те главные элементы, которые вошли потом в эти романы. Как и следовало ожидать, труверы, ухватившись за прекрасные сюжеты, которые представляют сказания об Артуре и волшебнике Мерлине, переделали их на свой лад. Сотрапезники Артура превратились у них в рыцарей, знакомых со всеми правилами куртуазии; эти рыцари действовали и говорили, как действовали и говорили французские бароны XII века.

Большое значение в истории развития поэзии бретонского цикла имели Роберт де Борон[108] и Кретьен де Труа[109], деятельность которых относится к XII столетию. Роберт де Борон написал большую поэму, не дошедшую, к сожалению, до нас в полном виде. Наиболее, впрочем, интересной для нас является сохранившаяся целиком первая часть поэмы, так как в ней мы встречаемся впервые со сказанием о Св. Граале, которое в бретонских романах сплетается обыкновенно со сказаниями о короле Артуре, волшебнике Мерлине, феях и всякого рода волшебниках и волшебницах[110]. Она открывается рассказом об искуплении, которое автор рассматривает как освобождение от власти дьявола. Затем роман повествует о предательстве Иуды и Тайной вечере.

Иисуса увели. В доме Симона, где он в последний раз беседовал со своими учениками, остался сосуд, в котором Христос священнодействовал. Один из евреев унес сосуд и отдал его потом Пилату.

У правителя Иудеи состоял на службе chevalier[111] по имени Иосиф. Он видел много раз Иисуса и полюбил его. Присутствуя на совещании иудеев, замышлявших погубить Богочеловека, Иосиф не осмелился противоречить им. Но, узнавши о смерти Иисуса, он решился в глубокой скорби спасти от поругания хотя бездыханное Тело Его. Явившись к Пилату, он напомнил ему о своей службе и попросил в награду Тело Распятого. Удивленный правитель тотчас же согласился исполнить его просьбу. Иудеи не дозволяли, однако, снять Тело Иисусово и ушли от креста только после того, как Иосиф явился вторично — уже в сопровождении Никодима, посланного Пилатом.

Иосиф принял в свои руки Святое Тело и тихо положил его на землю. Омывая Его, он заметил кровь, струившуюся из ран, и ужаснулся, вспомнив, что ею был рассечен камень, находившийся у подножия креста. Иосифу пришел на мысль сосуд Тайной вечери, который перед тем был отдан ему Пилатом, и благочестивый муж нашел, что каплям божественной крови наиприличнее было поместиться в этом сосуде. Иосиф взял сосуд и собрал в него кровь из язв на ногах, руках и боку. После этого, обвивши Тело Иисуса богатой тканью, положил его в приготовленную для себя гробницу.

Весть о воскресении Христа смутила иудеев, и они решили предать смерти Иосифа и Никодима, которых считали виновниками потери Иисуса. Предупрежденный Никодим успел скрыться, Иосиф же был схвачен в постели, жестоко избит и потом заключен в принадлежавшую Каиафе темницу, которую так закрыли, что башня казалась снаружи каменным столбом. Никто не знал, что случилось с Иосифом. Что касается Пилата, то он был сильно раздражен и огорчен его исчезновением, потому что не имел около себя ни лучшего друга, ни столь прямодушного и храброго человека.

Казалось, что все было кончено для Иосифа. Но истинные друзья познаются в несчастии, и Иосиф не был забыт Тем, за кого потерпел. Иисус явился к нему в темнице и принес сосуд, содержащий Божественную кровь. Увидевши свет, Иосиф возрадовался сердцем, исполнился благодати Св. Духа и воскликнул:

— Всемогущий Боже! Откуда может происходить этот свет, как не от Тебя?

— Иосиф, Иосиф! — сказал Иисус. — Не смущайся, тебя спасет сила Моего Отца.

— Кто Ты, говорящий со мною? Мой ослепленный взор не может узнать тебя.

Тогда Иисус рассказал все, сделанное им для человеческого рода.

— Как, Господи? — спросил Иосиф. — Так ты — Иисус Назарянин, сын Марии, Тот, которого Иуда предал за тридцать сребреников, которого распяли иудеи и которого я положил в своей гробнице?

— Я тот самый, — отвечал Иисус.

— О, благий Господи! Сжалься надо мной! Я заключен сюда ради Тебя и всегда много любил Тебя, хотя не осмеливался сказать Тебе этого, боясь, что Ты не поверишь мне, так как я пребывал в обществе искавших Тебе смерти.

— Мой друг остается добрым и с моими врагами, — отвечал Иисус, — и ты можешь видеть это на себе. Ты был моим другом, и я хорошо знал тебя и оставил тебя среди них потому, что предвидел, что ты поможешь мне там, где не осмелятся помочь мои ученики, и ты это сделал из любви к моему Отцу, Который даровал тебе волю и силу для такого служения и оставил тебя служить Пилату, столь любившему тебя, что я был отдан тебе и остаюсь твоим.

— О, Господи! не говори мне, что Ты — мой!

— Так, Иосиф, — возразил Иисус, — принадлежу всем добрым, и все добрые — мне. И знаешь ли, что ты приобрел тем, что я был тебе дарован? Ты возымеешь непрестанную радость, когда окончишь жизнь на земле. Я не привел сюда ни одного из своих учеников, потому что никто из них не ведает о нашей любви. Знай, что она будет явственна для всех и опасна для неверящих. Ты будешь обладать памятником моей смерти, а после тебя — те, которым ты его вверишь. Вот он.