Трубадуры, труверы, миннезингеры - [35]

Вещали вы бессмысленные речи;

Все боги наши — трусы; в Ронсевале

Они вчера нас предали врагам…

Царица в глубокой печали, так как в битве пал ее сын, а царь Марсилий лишился правой руки. Сам Марсилий относится к послам иначе: он готов подчиниться эмиру, отдает ему все владения, посылает к нему ключи от Сарагосы, лишь бы только он защитил его от Карла. Получив от Марсилия изъявления покорности, эмир возликовал:

Глаза сверкнули грозно.

Он встал: «Скорей на берег выходите, —

Воскликнул он, — садитесь на коней,

И если старый Карл не обратится

Сейчас же в бегство, царь испанских мавров

Жестоко ныне будет отомщен.

За кисть руки, которой он лишился,

Ему я Карла голову пришлю».

А Карл, прибывший в Ронсевальское ущелье, в это время горевал над трупами верных французов. Скобрь его достигла высшей степени, когда он нашел труп Роланда и страстно прижал его к своей груди. Горе его было так велико, что он лишился чувств, а очнувшись, долго не мог свыкнуться с мыслью о том, что Роланда не стало…

Тела Турпина, Роланда и Оливье были почтены особым вниманием. «Император, — читаем мы в песне, — приказывает набальзамировать Роланда, Оливье и архиепископа Турпина. Всех их он приказывает вскрыть перед собой, а сердца их завернуть в драгоценную материю и положить в гроб из белого мрамора. Потом были подняты трупы баронов, сеньоры завернули их в шкуры лося, омыв настоем из вина и перца». Потом их положили на три повозки и накрыли галатским штофом. Едва было окончено это печальное дело, как показался нежданно-негаданно передовой полк эмира. Тогда

Сошел на луг великий император,

Лицом к востоку он простерся ниц

И в пламенной молитве просит Бога:

«О, защити меня, Отец Небесный!

Ты Иону спас, когда его пожрал

Огромный кит, владыку ниневийцев

Ты сохранил и спас его народ,

От страшных мук избавил Даниила,

Его от львов свирепых ты избавил,

Из пещи ты трех отроков исторг!

Теперь к Тебе о милости взываю:

О, дай за смерть Роланда отомстить!»

Свою молитву кончил император

И, знаменьем великим осенивши

Свое чело, он сел на скакуна.

Затем в поэме следует описание битвы между французами и африканцами. Уже день клонился к вечеру, когда Карл встретился с самим эмиром. Одно время казалось, что победит эмир: такую сильную рану нанес он своему врагу… Но к Карлу слетел с неба архангел Гавриил и ободрил его. Эмир был убит, и войско его обратилось в беспорядочное бегство. Войско Карла погнало его до самой Сарагосы. На одной из сарагосских башен стоит царица Брамимонда:

Вдруг Брамимонда с башни видит бегство

Язычников и, бросившись к царю,

«О, государь! — воскликнула царица, —

Эмир погиб в бою позорной смертью,

Разбиты наши храбрые полки!»

Лицом к стене Марсилий повернулся;

Закрыв лицо, он горько зарыдал,

И умер с горя. Был он страшный грешник:

Его душа — добыча сатаны!

Сарагоса взята, бароны обходят с молотками и ломами мечети и синагоги и сокрушают идолов. Епископы святят воду, чтобы окрестить неверных. Тех, кто не желает креститься, безжалостно убивают. Но все-таки сто тысяч мавров перешли в христианскую веру и стали добрыми сынами церкви. Не приняла крещения только одна Брамимонда. Карл не желает крестить ее насильно и берет ее с собой во Францию. По дороге Карл похоронил архиепископа, Роланда и Оливье в Сен-Роменской церкви.

Прибыв в свою столицу Ахен, Карл приказал созвать всех судей, чтобы они произнесли свой приговор над изменником Ганелоном. Перед описанием суда в поэме находится эпизод невыразимой красоты, прекрасный своей простотой и глубокой задушевностью. Этот эпизод посвящен невесте погибшего Роланда, красавице Оде![88]

Вернулся Карл из дальнего похода

И в Ахен свой престольный прибыл он;

Вошел в чертог высокий свой. Навстречу

Красавица к нему выходит Ода

И молвит: «Где Роланд, воитель славный?

Он мне клялся, что женится на мне!»

Рыдая, Карл рвет бороду седую:

«О, милая сестра души моей! —

Воскликнул он, — о мертвом говоришь ты!

Но я тебе достойное возмездье

Воздам за смерть Роланда — Людовик,

Мой сын, наследник мой, твоим супругом

Пусть будет». — «Странны, Карл, такие речи!» —

В ответ на то ему сказала Ода. —

Да сохранит меня Небесный Царь,

И ангелы его, и все святые,

Чтоб я по смерти храброго Роланда

Осталась жить!» Внезапно побледнев,

Она к ногам владыки франков пала

И умерла… Спаси ее, Господь!

Рыдают франки, плачут и вздыхают.

Скончалась Ода. Думал император,

Что только чувств красавица лишилась.

Рыдая, взял он за руку ее,

Хотел помочь ей встать: на грудь головка

Ее склонилась, видит император,

Что умерла красавица младая.

Он дал приказ — пришли четыре дамы,

И Карл велел им Оду хоронить

В монастыре. До утра охраняли

Четыре дамы Оду, а затем

Близ алтаря ее похоронили;

Великий ей оказан был почет.

Только после похорон прекрасной Оды приступил Карл к суду над Ганелоном. Преступника привели в цепях и жестоко избили воловьими жилами. Карл рассчитывал на решительное осуждение Ганелона, но дело сложилось не так, как он ожидал. Ганелон заявил судьям, что он совершил не измену, а мщение Роланду: «Я отомстил, но я не изменил». Судьям стало жалко графа Ганелона, и они попросили Карла помиловать его: ведь все равно Роланда этой казнью не воскресить! Тогда выступил один из вассалов Карла — Тьерри, громогласно объявил Ганелона изменником и вызвал на поединок всякого, кто думает иначе. Вызов был принят Пинабелем, которого еще раньше Ганелон просил о помощи.