Трубадуры, труверы, миннезингеры - [20]

Для объяснения этого факта выставляют в виде предположений две причины: недостаток средств и опасение, что брат Константин воспользуется его отсутствием и захватит Отфор. Первое объяснение вряд ли основательно. Мы знаем, как поступали в таких случаях малоимущие рыцари, да мы и не имеем никаких оснований считать Бертрана малоимущим. Мы знаем, что он трижды делал щедрые дары монастырю, в школе которого получил образование. Второе объяснение более солидно.

Но возможно и еще одно объяснение, которое мы не находим у Штимминга. Можем ли мы положиться на искренность сирвентов Бертрана, которые относятся к крестоносным предприятиям? Выше мы уже приводили примеры такой же горячности в других его сирвентах, но видели, что действительность была иной.

Верил ли он в благоприятный исход этих далеких, не согласовавшихся ни с национальными, ни с политическими потребностями того времени предприятий? Не относился ли он к ним скептически? Сочувствовал ли он, наконец, самой их идее? Он мог пропагандировать ее в виде известной уступки общественному настроению минуты. Ведь идея походов была популярной, и проповедник ее пополнял их проповедью свою популярность. Внутренние же движения Бертрана навсегда скрыты от нас. Не забудем, однако, что он открыто хвастался не только своей храбростью, но также хитростью и ловкостью.

Мы рассмотрели, таким образом, в самых существенных чертах общественную деятельность Бертрана. С этой деятельностью, как мы видели, были тесно связаны его поэтическая деятельность и личная жизнь. Теперь остается остановить свое внимание на другой стороне поэтической деятельности Бертрана, ознакомиться хоть с некоторыми образцами той дани, которую он принес любви.

Мы уже указывали вскользь на то впечатление, которое произвела на сердце Бертрана сестра английских принцев Матильда. Воспоминание об ее светлом образе навсегда осталось живым в душе трубадура. Роковые обстоятельства разлучили их, но это не только не помешало, но скорее содействовало его служению другим дамам. Война, военные потехи и служение женщинам были, по мнению Бертрана, да и вообще современников его круга, единственно благородными и подходящими для рыцаря занятиями. Послушайте, что говорит по поводу этого сам трубадур:

Пусть лес, кто хочет, вырубает,

А я работаю живей,

Когда надолго мне хватает

Оружья всякого, коней…

Стремлюсь к турнирам я,

К войне, войну любя,

Я щедр и не тужу,

И женщинам служу[55].

Прелестное стихотворение написал Бертран де Борн в честь сестры английских принцев. Вы, конечно, помните, что он называл ее Еленой. Если иметь в виду ту обстановку, среди которой оно было написано поэтом, его содержание сделается вполне понятным. Обстановка же была такова. В зимнюю пору Ричард задумал в сопровождении Бертрана произвести смотр своим войскам. В лагере обнаружился такой недостаток съестных припасов, что в одно воскресенье все оставались без еды. Поэт мечтал о теплом убежище, о хорошем обеде и вызвал в своем воображении, по противоположности, ту обстановку, в которой жила принцесса. Ее очаровательный образ стоял перед ним как живой. Тогда-то он и написал свое стихотворение.

Обеда нет, пришла кручина.

Ах, если б дома я сидел!

Там было мясо, хлеб и вина,

Огонь там весело горел.

Сегодня праздник; в день священный

Забыть приятно суету:

Хотелось быть бы мне с Еленой

Да и с сеньором Пуату[56].

Я в Лимузен сбирался, чтобы

Красавиц местных воспевать;

Теперь прошу всех дам без злобы

Певца другого поискать;

Теперь пою я самой верной

И превосходнейшей из них;

Поклонник преданный, примерный,

Я не глядел бы на других.

Вы так чисты, так благородны,

Течет в вас царственная кровь;

Свой край я бросил бы свободно,

Чтоб повидаться с вами вновь.

Вы выше всех неизмеримо,

Вас не сравню я ни с одной;

И вы, надев корону Рима,

Ее украсили б собой!

Меня пленил ваш взор чудесный;

Я подчинился вам, любя;

Вы часто на скамье прелестной

Меня сажали близ себя.

И в вашей речи милой, звонкой

Все было просто и свежо.

Вы мне казались каталонкой

Иль дамой города Фанжо.

Когда ваш ротик улыбался,

Сверкал зубов жемчужный ряд…

Я вашим телом любовался;

С ним гармонировал наряд;

Лицо так нежно, так румяно;

Любуясь им, я в рабство впал,

А сам владыкой Хоросана

Себя тогда воображал!

И на земле, и в недрах океана

Все — ниже вас; вы — выше всех похвал[57].

К той же принцессе Матильде обращается наш трубадур и в следующих строках. Но здесь она называется уже не Еленой, а другим именем — Сезам.

Нельзя то место звать двором,

Где смех не слышится кругом,

И шуток нет,

И щедрости не виден след.

Я умер бы — и верю в то —

От скуки в грубом Аржанто,

Когда бы там

Не встретил я средь местных дам

Одной красавицы: она —

Проста, изящна и умна…

Тобой, Сезам,

Была мне жизнь сохранена!

Служа той или другой даме, Бертран де Борн прославлял не только ее внешность, но отчасти и ее внутренние достоинства. Сперва он воспевает Матильду Монтаньяк. Он прославляет ее за то, что она превосходит всех соперниц не только тем, что является вместилищем всех телесных прелестей, но и тем, что выдается своими внутренними достоинствами: она не окружает себя, подобно кокеткам, толпой обожателей, но довольствуется одним, а при выборе такого не ослепляется могуществом и внешним положением. Она горда с людьми, которые только богаты, но милостива к достойным, хотя бы они были бедны. Любопытно обратить внимание на те обстоятельства, которые омрачили добрые отношения между Матильдой Монтаньяк и поэтом. Они характеризуют и среду, в которой вращался поэт, и эпоху, в которую он жил. Один из соседей поэта женился на Гюискарде, всюду прославляемой за свою красоту. Посвятил ей несколько строф и Бертран. В этих строфах он объявляет счастливой всю страну Лимузен, так как в нее войдут все достойные любви качества и добродетели в лице Гюискарды. Необходимо и мужчинам выказывать все те преимущества, благодаря которым можно надеяться на приобретение дамской благосклонности. Истый обожатель, по словам Бертрана, должен быть здоровым, мужественным и благородным в своих мыслях; он должен быть по отношению к дамам готовым на услуги и покорным, великодушным и щедрым. Он должен отличаться не только на придворных праздниках, но на турнирах и в боях. Наступило самое удобное время испытать себя во всем этом, так как появилась Гюискарда.